Александр Куряев - Как 'Human Action' была переведена и издана в России

Гр. С. Да, в предисловии к мизесовскому «Социализму» Хайек пишет, что в период работы семинара Мизеса, в Вене в 20-е годы, специалисы, посещавшие семинар, испытывали некоторые затруднения при обсуждении там теоретических проблем и оценке мер экономической политики. Эти затруднения, пришет Хайек, проистекали из «простоты изложения» этих материй у Мизеса. Александр Викторович, а что происходило после того, как вы закончили работу над переводом?

А.К. Перевод был закончен 29 декабря 1997 года. Он занял полные семь месяцев (с мая по декабрь минус октябрь, когда пришлось отвлечься на другие дела). Конечно, это был еще полуфабрикат. Но все же, с этим можно было уже идти в издательство. Потратив полтора месяца на приведение рукописи в товарный вид, особенно первых двухсот страниц, в середине февраля 1998 года я отнес рукопись в первое (как оказалось впоследствии, в первое из четырех) издательство. Попросив меня пока не обращаться в другие издательства, они взяли две-три недели на знакомство с рукописью. Но, в связи с загруженностью редактора, это знакомство растянулось на полтора месяца и закончилось отказом. На каком-то этапе я решил обратиться за финансированием издания в Институт «Открытое общество».

Гр. С. Насколько я знаю представления людей, определяющих там издательскую политику в области экономической теории, это те же объекты, только в профиль. Я имею в виду, что это такой мейнстрим, преобладающее течение экономической науки. У меня есть ощущение, что за последние 20 лет жизнь подвинулась вправо существенно больше, чем экономическая наука. Я имею в виду даже не российскую часть этой науки, а всю науку, науку как некое международное тело, весь корпус представлений, парадигм, теорий, изданий, университетских курсов, тестов, имен почивших и здравствующих светил и т. д. Несмотря на отдельные работы, на наличие отдельных ярких личностей, мейнстрим сегодня остается левым, кейнсианским (с неоклассическими, а в последние годы неоинституциональными вкраплениями), интервенционистским. Методологическая, или, в терминах Мизеса, эпистемологическая база осталась прежней. Ученые в основном всё еще разрабатывают теории, адекватные современным методам государственного вмешательства, благотворность которого не оспаривается и не осмысливается. Ревизия более чем столетнего романа экономической науки с социалистической парадигмой откладывается. Я это веду к тому, что они в этом Институте должны были ужасно удивиться, когда вы возникли у них на пороге с переводом Мизеса в портфеле… Мой вопрос связан еще вот с чем. За пару лет до вас, в 1995–1996 гг. я носил английский текст “Human Action” примерно по тем же издательствам, рассказывал, что это за автор, что это за труд. Искал спонсоров для издания. Но вот куда мне в голову не пришло обращаться, так это в Институт «Открытое общество». Я считал, что это все равно что в Академию наук идти — времяёмко и бессмысленно. Разумеется, у вас был перевод на руках, это огромный плюс. Но вы к тому же оказались и гораздо более непредвзятым, чем я, человеком. Вопрос: как так вышло, что они согласились поддержать ваше начинание?

А.К. При первой встрече координатор программы “Translation Project” сказала мне, что вряд ли Экспертный совет одобрит выделение гранта, так как считается, что литературы по экономическому либерализму издано уже достаточно. Однако очень скоро, буквально на одной из следующих встреч мне сказали, что выделение гранта на этот проект вполне возможно. Оказалось, что на организованной Фондом конференции переводчиков — это были в основном преподаватели провинциальных вузов — многие участники говорили, что на кафедрах общественных наук резко активизировали свою деятельность приверженцы марксизма. Соответственно, это повысило проходимость книги Мизеса. В июне 1998 года Фонд принял рукопись перевода на рецензию.

Гр. С. Это важный момент. Что вы можете сказать о рецензии?

А.К. Рецензент отнесся к работе в высшей степени добросовестно. Позже заведующая редакцией того издательства, которое в конце концов, согласилось издать книгу, говорила мне, что давно уже не видела таких рецензий. Перечисленные на девяти страницах замечания рецензента по переводу позволили значительно улучшить его качество. Важно было и то, что это была положительная рецензия. Однако конкурс 1998 года был уже завершен. Следующий конкурс предстоял аж весной 1999 года Сделать, казалось, было ничего нельзя. Нужно было ждать.