Андрей Борцов: FAQ по возвращению права на ношение короткоствольного оружия в России v. 1.11

Реально, учитывая, что большинство должностных лиц органов дознания (МВД) не имело юридического образования и, соответственно, не могло юридически правильно квалифицировать чьи либо действия, на практике возбуждение уголовных дел должностными лицами органов дознания, т. е. операми и начальниками милицейских служб, никак не приветствовалось.

Наоборот, надзирающей «конторой» (прокуратурой) подобные инициативы всячески пресекались и даже наказывались. И вполне справедливо. Поскольку в данном случае некомпетентность и непрофессионализм в юридических основах 90% милицейских служб (где работают изначально не юристы) влекли бы за собой массу необоснованных с правовой точки зрения возбуждений уголовных дел. И соответственно, ухудшение статистики преступлений. (На каждое возбуждённое уголовное дело лицом, его возбудившим, выставляются статистические карточки ф.1, регистрируемые в ИЦ УВД).

Но право милицейских дознавателей, следователей милиции и следователей прокуратуры (следователи КГБ/ФСБ — отдельная «песня») на принятие САМОСТОЯТЕЛЬНОГО решения о возбуждении уголовного дела являлось неоспоримым и было закреплено в УПК. И конкретное должностное лицо, необоснованно возбудившее уголовное дело, несло за это ПЕРСОНАЛЬНУЮ ответственность. Прокурор за необоснованно возбуждённое кем-либо из дознавателей/следователей уголовное дело ПЕРСОНАЛЬНО ответственности не нёс. Напротив — сам наказывал должностных лиц, имеющих право на возбуждение уголовного дела, в случае необоснованного возбуждения ими уголовного дела.

Но как наказывал? По «старым» временам такое наказание было весьма условным, а фактически «никаким», то есть несерьёзным. Прокурором писалось представление на «милицейских» должностных лиц, допустивших подобный проступок, и в худшем случае им за это грозило в принципе «нестрашное» дисциплинарное наказание. Типа замечание или выговор. Прокурорских «следопутов» или помощников прокурор аналогичным образом «наказывал» сам. Но это далеко не всегда и в очень редких случаях.

Почему? Да по очень простой причине.

После какого-либо происшествия в немалом количестве случаев НИКТО, будь ты хоть «семи пядей во лбу», не может безошибочно и «сходу» определить, есть ли в чьих то действиях состав преступления или его нет. «Прошлым» УПК (ст. 109) и нынешним (ст. 145) предусмотрены так называемые «проверочные действия». На это даётся всего три дня и в «исключительных» случаях — десять дней.

Однако, в массе случаев, подобных тому, что случился с Иванниковой, в рамках обычных проверочных действий просто ПРАКТИЧЕСКИ НЕВОЗМОЖНО в такие КОРОТКИЕ СРОКИ, без производства именно СЛЕДСТВЕННЫХ действий (допросов, выемок, обысков, экспертиз и проч.) собрать весь НЕОБХОДИМЫЙ объём исходных данных, который бы позволил юридически правильно квалифицировать по УК те или иные события. В правоохранительной системе все это всегда прекрасно понимали. И поэтому всегда спокойно относились к собственно факту возбуждения уголовного дела. Все отлично понимали, что во многих случаях, не возбудив уголовного дела и не проведя полноценного расследования по делу, в рамках одних только «проверочных действий» в ситуации просто невозможно разобраться. И что сам собственно факт возбуждения уголовного дела и расследования по нему не означает автоматического привлечения кого-то к уголовной ответственности, осуждения и «посадки». Не было предусмотрено совершенно никакой ответственности дознавателя/следователя и тем более прокурора за прекращение ранее ими же возбуждённого уголовного дела. Сам лично прекратил не один десяток мною же ранее возбуждённых уголовных дел. И делал это вполне спокойно, не ожидая для себя каких-либо негативных последствий. Также в отдельных случаях приходилось «выпускать» из-под стражи ранее арестованных мной лиц и также не нёс по закону никакой ответственности за то, что на первоначальном этапе расследования мне пришлось данное лицо арестовывать.

Но вот при принятии нового уголовного законодательства (материального и процессуального) движимые наилучшими «правозащитными» демократически-либеральными побуждениями (на нас смотрит вся Европа) господа депутаты рассудили следующим образом.

Да как это так? Что это у нас за полицейское государство?! Когда какой-то «сраный» опер/следователь безнаказанно может возбудить «на кого хошь» уголовное дело и сам же его прекратить.

Опять же, учитывая проявившуюся в последнее 15-летие «рыночность» мышления нового поколения правоохранителей, депутаты посчитали, что подобные полномочия - это лишняя «ниша» для взяточничества и прочей коррупции. В какой-то части эти опасения вполне справедливы, но, «убрав» эту потенциально коррупционную «нишу», законодатели невольно запустили совсем другой механизм.