Вадим Журавлев - Конец прекрасной эпохи

– Обычно конкурс имени Чайковского ругают за то, что в жюри здесь сидят сухари-педагоги, которые не способны оценить артистический дар участников. В этом году все четыре жюри конкурса возглавили не только педагоги, но и артисты. Это должно повлиять на решение жюри?

– Я надеюсь. Конечно, не все удалось изменить. С большими трудностями на коллегии Министерства культуры было принято мое предложение: запретить голосовать профессорам, чьи ученики участвуют в конкурсе. К сожалению, не удалось запретить голосование в третьем туре профессоров, чьи ученики играют. Не потому что я не доверяю профессорам. Я столкнулся с тем, что один замечательный скрипач, сидевший со мной в жюри, поставил на первое место своего ученика, который с трудом прошел на третий тур. В данном случае человеческий фактор мешает. Когда я играл на конкурсе в Канаде, председателем жюри был профессиональный судья. Я думаю, что это справедливо.

– И как он руководил работой жюри?

– Этот профессиональный юрист с музыкальным образованием не позволял никакого общения между членами жюри. Но до этого мы еще не доросли. Во всяком случае, в этот раз первый и второй туры конкурса имени Чайковского будут оцениваться по западному образцу. Раньше у нас решение принималось по сумме баллов, а теперь – просто «да» или «нет». Еще решили сделать «может быть», но я это «может быть» не очень понимаю.

– Обычно конкурсанты даже не догадываются о причинах, по которым они не прошли в следующий тур…

– В этот раз мы публично, в присутствии журналистов, встретимся с музыкантами, не прошедшими на третий тур. И каждый член жюри объяснит свою причину, по которой тот или иной музыкант не прошел в финал. Это дает возможность не унижать молодого человека, проявить уважение к его таланту, профессии, к его педагогу.

– Еще конкурс имени Чайковского всегда славился музыкальными туристами. Заведомо плохие музыканты приезжали, чтобы посмотреть Москву.

– Для того чтобы мы не тратили своего времени и не слушали бог знает кого, чтобы они не занимали классы Консерватории, в которых нуждаются другие участники конкурса, было организовано предварительное прослушивание аудиокассет. Определенный репертуар, который давал возможность понять как техническую сторону исполнения, так и художественную. Это не распространялось на лауреатов первых премий конкурсов, которые официально входят в международную лигу конкурсов.

– Вы вспоминаете свое участие в конкурсе имени Чайковского?

– Очень редко. Мое участие было непростым, потому что я только что получил первую премию в Монреале и, естественно, не собирался играть на конкурсе Чайковского. Но за три месяца моего профессора Юрия Исаевича Янкелевича вызвали в Министерство культуры и сказали, что нужно подкрепить команду советских музыкантов, а я должен участвовать в конкурсе. Мне оставалось на подготовку два с половиной месяца. Тогда нельзя было отказаться. Я получил вторую премию, первая досталась Гидону Кремеру, который был вторым в Монреале. Так что мы поменялись местами.

– Можно сопротивляться наплыву музыкальных дарований из Азии, которые заполонили собой весь мир?

– Сопротивляться им нельзя. Я думаю, что Япония, Китай и, надеюсь, Россия будут бороться за призовые места. Дело в том, что японцы сейчас учатся просто везде. Учитывая их необыкновенную трудоспособность и стремление к красоте, невероятную любовь к Чайковскому, думаю, они составят очень серьезную конкуренцию.

– Вы продолжите работу в жюри конкурса имени Чайковского в будущем?

– Работа эта очень неблагодарная, и потеря времени безумная. Так что посмотрим, как это все пройдет. Практически уверен, что это мой первый и последний конкурс.

В Зальцбурге легендарным оркестром Венской филармонии дирижировал Марис Янсонс. Выпускник Ленинградской консерватории, много лет работавший ассистентом у Евгения Мравинского, сегодня Марис Янсонс – один из ведущих дирижеров мира. Он возглавляет один из лучших американских оркестров в Питтсбурге. После зальцбургского триумфа Марис Янсонс дал эксклюзивное интервью корреспонденту «Газеты» Вадиму Журавлёву.

– Сейчас многие дирижеры возглавляют два-три оркестра сразу. У вас – только Питтсбургский оркестр и регулярные выступления с оркестрами Берлинской и Венской филармоний. Это ваше кредо – не распыляться?