Цви Найсберг - Грустные размышления об ушедшей эпохе

И никто из них это снова уж теперь разве что явственно ведь всецело лишь чье-либо личное добро в то самое сколь и впрямь эфемерное и абстрактное народное пользование совершенно не отдаст – вовсе не та это людская порода.

Да этого точно у них никак при всем том желании совсем не отнимешь!

Зато уж про всякие те сколь неизменно и впрямь будто бы совсем до чего легко достижимые общественные блага они исключительно ведь мужественно и стойко и вправду умеют языком своим безо всяких костей попросту до чего на редкость безостановочно все время уж без конца и края молоть и молоть.

Да только, однако, нисколько не преумножать их при помощи каких-либо своих действительно уж вполне того стоящих интеллектуальных усилий.

А еще и при всем том самое, так что ни на есть насущное моральное обоснование для абсолютно любых насильственных действий у всей той на редкость разношерстной шушеры неизменно же зиждилось на ослепительно светлой самоубежденности всем блаженным духом своим восторженной интеллигенции.

А она между тем никак и близко не сопротивлялась всей той революционной этике, причем как раз же именно в силу всех тех своих собственных сколь безмерно весьма ведь острейше безжалостных убеждений.

И все это исключительно потому, что над чьим-либо большим и светлым разумом до чего вот безраздельно преобладала одна разве что та куцая правда книжных истин, да только столь они между тем были весьма и весьма безответственно далеки от самых обыденных реалий быта почти же повсеместно вовсе этак совсем невежественного народа.

И он никак не был способен проснуться, раз он вовсе-то и не спал, а только жил тем, чем он жил, а спала и дифирамбы себе под нос в сладком сне пела именно та восторженная интеллигенция, и этот ее сон и обернулся для всего народа вековым кошмаром осатанелого, идеологического маразма.

И все это предстало именно в подобном виде разве что исключительно потому, что по представлениям ревностно и революционно настроенных демагогов, богатство неизменно же всегда находится в руках сильных, что только лишь то и делают, что до чего ведь беззастенчиво и беспрестанно угнетают всех тех слабых и немощных.

Ну, а из всего этого явно еще следует, что у них его и впрямь-то полагалось с ходу отобрать, дабы максимально затем промеж всех сирых и обиженных на скорую руку разом и перераспределить.

Явственного понимания того, что подобным путем лишь только разом всецело растравливаются до чего кровожадные стадные инстинкты, у тех самых весьма благодушных дореволюционных доброхотов попросту не было даже в помине…

Они хотели светлого добра и только одного добра, а уж, дабы всеми силами искренне так радостно его достичь они до чего бесцеремонно и намеривались разом ведь вымазать простонародные массы в безудержно обильной крови всех их давнишних и кровных вековых угнетателей.

Ох уж это немыслимо цепкое до всяческих тех мелких фактиков лицемерие, до чего незыблемо заключавшееся в самом так бездумном братании с идеалами, выношенными на щите еще теми кое-кем и впрямь-то до чего идиллически воспеваемыми историческими личностями, а именно Робеспьером, а ранее Кромвелем.

И это именно оно и сослужило России самую ужасную службу, собственно, и, оказавшись одним из наиболее важных факторов, превративших ее в некий новый Египет, хотя она всегда искренне жила светлой мечтой являть собой лик Третьего Рима, то есть попросту быть во всем наиболее естественным продолжением Византии.

Это ее явное перерождение проистекало, собственно, лишь оттого уж крайне ведь исключительно до чего еще самого так весьма непритязательного обстоятельства, что людей вполне всерьез некогда возжелали возглавить, взнуздать и отправить по всему тому крайне нужному кому-либо навеки вечные безупречно «правильному» пути.

И ясное дело, что подобная безоглядно и безапелляционно идейная тенденция ничего хорошего… кроме разве что чего-либо беспредельно плохого, в самой уж себе нисколько ведь вовсе никак не несла…

Вот бы понять всяческим горе-воякам с тем безумно же великим общественным злом, ту неимоверно гигантскую разницу между добром всецело отлаженным и подогнанным к действительности и его полнейшим антиподом, наилучшим из всех орудий Сатаны ВЕЛИКОЙ ЛЮТОСТИ благом, сплошь нашпигованным лихостью и ухарством, а главное, еще и предначертанном без разбора всем разом.

А между тем писатели гуманисты, такие, например, как Сергей Довлатов всегдашне стремятся донести до нашего сведения на всех страницах своих книг ту и впрямь ярко так искрящуюся собственным светом мысль о том, что в принципе-то невозможно, обустроить наше житейское бытие на крайне зыбкой основе излишне прекраснодушных, аморфно праведных логических доктрин.