Георгий Кублицкий - Таймыр, Нью-Йорк, Африка... [Рассказы о странах, людях и путешествиях]

Потом в верхнем течении Тигра стала укрепляться военная держава — Ассирия. Ассирийцы и вавилоняне долго враждовали друг с другом. В конце концов Ассирия покорила Вавилонское царство. Мстительный и жестокий ассирийский царь в наказание за мятеж велел смести, срыть Вавилон с лица земли. Рушились стены, в груды мертвой глины были превращены храмы, обломками и землей засыпали каналы, где еще недавно струилась вода.

Конец могуществу Вавилона? Нет, не конец. Вскоре на берегу Евфрата опять поднялись стены, еще грознее прежних. Власть ассирийцев ослабла. Город стал столицей быстро набравшего силу Ново-Вавилонского царства. Начался новый его расцвет.

— А теперь, господа, посмотрим этот Вавилон, — пригласил Хаджи Омран.

Мы поднялись на пологий холм за музеем и… ровно ничего, кроме беспорядочных груд битого камня, остатков глиняных стен, колонн, сводов. Все это почему-то в углублении, как бы в огромной яме.

— Вместо этой выемки был бугор, — сказал наш проводник. — Ведь Вавилон умер, обезлюдел навсегда больше двух тысяч лет назад, и ветры нанесли над остатками холм. Его раскопки, как видите, продолжаются.

Поодаль белели палатки. У невысокого обрыва копались в земле люди. Они осторожно разгребали песок вокруг кирпичной стены, насыпали его в фартуки из брезента и, придерживая полу, уносили к вагонеткам узкоколейки.

— Священная Дорога процессий! — торжественно произнес Хаджи Омран.

Вот когда из хаоса обломков вдруг приоткрылся нам великий город! Узкую улицу, или дорогу, обступали глухие высокие башни, мало тронутые временем. На них повторялись рельефные изображения странного драконоподобного животного с острым рогом на змеиной голове. Здесь при царе Навуходоносоре II устраивались пышные торжественные процессии в честь бога Мардука.

В конце Дороги процессий были медные ворота богини Иштар.

— Но они не у нас, их вывезли в Европу, — с горечью сказал наш проводник.

Мы углубились в развалины. Ящерицы скользили между камней, пыль вилась из-под ног. Только отличный знаток истории Вавилона мог бы угадать в руинах, к которым мы пришли, остатки былого великолепия Южного и Главного дворцов.

— Навуходоносоры и Валтасары оставили меня своим единственным наместником в этом городе, — пошутил Хаджи Омран. — Но король Фейсал не дал мне ни одной медной монеты, чтобы привести в порядок здешние дворцы, о которых знает весь мир. Ему хватило денег только на свой новый дворец.

— А висячие сады Семирамиды? Они не здесь? — спросил Евгений Михайлович.

— Мы скоро увидим их, господин. Но взгляните сюда.

На пьедестале грозно поднималась тяжелая, массивная фигура свирепого льва. Он стоял над поверженным человеком, Не так ли и Вавилон держал в своей власти города и народы? Изваянный из глыбы черного камня, лев был символом вавилонской мощи.

— Вот бы увезти в Москву на память кусочек вавилонской башни! — рассмеялся Евгений Михайлович и перевел остроту Хаджи Омрану.

— Если господа не устали, мы можем пойти туда.

— Куда?!

— К вавилонской башне.

Господа, наверное, знают, сказал Хаджи Омран, что в Междуречье умели строить многоярусные башни — зиккураты. Главным был зиккурат бога Бэл-Мардука. Его ярусы-этажи поднимались чуть не на сотню метров над землей. Изразцы на самой вершине башни были синее неба, а золотые рога, украшавшие ее, сверкали так, что издали ослепляли странников, подходящих к городской стене. Эта башня называлась «Домом основания небес и земли». Ее остатки, увы, почти сровнялись с землей. Ученые полагают, что именно эта башня, слух о которой разносился по соседним странам, и дала повод для создания библейской легенды.

Хаджи Омран рассказал затем о новогоднем «празднике очищения». Верховный жрец приводил в храм-башню к золотому изображению бога Мардука живого барана и после заклинаний отрубал ему голову. Теплой кровью принесенного в жертву животного он брызгал на стены и пол храма, а затем под громкие крики толпы бросал голову барана в воды Евфрата. Считалось, что вместе с головой река унесет и все прегрешения, все дурные поступки, совершенные жителями Вавилона. Другие древние народы поступали схожим образом: например, угоняли в пустыню «козла отпущения», который должен был своею гибелью искупить людские грехи.

— А где же все-таки сады Семирамиды? — повторил Евгений Михайлович.

— Но вы подле них, господа.

Эти жалкие развалины?! Эти полуразрушенные каменные своды, похожие на руины склада? Не может быть!