Константин Кеворкян - Фронда [Блеск и ничтожество советской интеллигенции]

При крупных столичных отелях возникают комиссионные магазины. Что странно для иностранцев в Москве – духи, продающиеся в комиссионном магазине. Но это уже рассчитано не на них, а на местных нуворишей, вроде Бендера, когда он стал тайным миллионером: «Костюм, туфли и шляпа – были куплены в комиссионном магазине и при всей своей превосходной доброте имели изъян – это были вещи не свои, не родные, с чужого плеча…» Пополняли ассортимент антикварных лавок и комиссионок многие «бывшие» – дворяне, интеллигенция, купцы, которых Советская власть поставила на грань выживания, объявив «лишенцами» [163] Как вышеупомянутую модельера Н. Ламанову, бывшую «поставщицу Двора Ея Императорского величества», согласно советской классификации «кустаря, имевшего по найму двух мастериц». , заставив за кусок хлеба нести семейные ценности и домашнюю обстановку на продажу. Е. Шварц: «Мебель ничего не стоила. Комиссионные магазины были забиты. Разных профессий деляги из Москвы и их жены, как воронье, слетались на эту ярмарку, покупали рояли по двести и екатерининские буфеты по полтораста рублей», – речь идет о том, как доброжелатели пытались обставить во время отсутствия композитора Д. Шостаковича его новую квартиру хорошей мебелью: «Вернувшись, Шостакович увидел купленную для него мебель. И, узнав, сколько за нее заплачено, ушел немедленно из дому. Он собрал деньги всюду, где мог, и заплатил владельцам настоящую цену. Надо добавить, что он далеко не расточителен» (22). Но то щепетильный Шостакович, а что касательно покупателей из числа партийной элиты, то об их порядочности сведений почему-то не сохранилось.

Собранные правдой и неправдой деньги шли на ускоренную модернизацию народного хозяйства. Вот «список отдельных видов оборудования, подлежащих поставке германскими фирмами» согласно документам Госплана: «Токарные станки для обточки колесных полускатов. Специальные машины для железных дорог. Тяжелые карусельные станки диаметром от 2500 мм. Токарные станки с высотою центров 455 мм и выше, строгальные станки шириной строгания в 2000 мм и выше, кромкострогальные станки, расточные станки с диаметром сверления свыше 100 мм, шлифовальные станки весом свыше 10 тыс. кг, расточные станки с диаметром шпинделя от 155 мм, токарно-лобовые станки с диаметром планшайбы от 1500 мм, протяжные станки весом от 5000 кг, долбежные станки с ходом от 300 мм, станки глубокого сверления с диаметром сверления свыше 100 мм, большие радиально-сверлильные станки с диаметром шпинделя свыше 80 мм. Прутковые автоматы с диаметром прутка свыше 60 мм. Полуавтоматы. Многорезцовые станки. Многошпиндельные автоматы с диаметром прутка свыше 60 мм. Зуборезные станки для шестерен диаметром свыше 1500 мм. Большие гидравлические прессы, фрикционные прессы, кривошипные прессы, разрывные машины, окантовочные прессы, ковочные молоты свыше 5 т.» (23). И т. д., и т. п. Звучит не слишком поэтично для уха эстета. Потому и не было бытовых товаров, что все ресурсы шли на модернизацию. И что более для истории ценно – модные штаны или экономическая независимость? Лучше, разумеется, и то, и другое. А если выбор категоричен – или-или?

По всему СССР строились промышленные предприятия, возникали целые города либо реконструировались старые. И. Эренбург: «Заштатный Новониколаевск превратился в шумный Новосибирск. Дома напоминали выставочные павильоны. В ресторане при гостинице люди ночь напролет хлестали водку. Вокруг города пришельцы строили лачуги, рыли землянки; они торопились – впереди была суровая сибирская зима. Новые поселки называли “Нахаловками”. Жители острили: “В Америке небоскребы, а у нас землескребы” – это было задолго до высотных зданий» (24). Либо восславленный в стихотворении Маяковского «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое и о людях Кузнецка» («Здесь будет город-сад»):

«В Кузнецк привезли изумительные машины, – вспоминает далее Илья Эренбург. – А строили завод-гигант чуть ли не руками. Были мощные экскаваторы, но я видел, как люди таскали землю на себе. Не хватало кранов, и один молодой рабочий сконструировал деревянный кран. Незадолго до моего приезда рухнули леса, люди упали в ветошку и задохлись. Их хоронили с воинскими почестями… Иностранные специалисты, работавшие в Кузнецке, говорили, что так строить нельзя, нужно было, прежде всего, провести дороги, построить дома для строителей; да и состав текучий, люди не умеют обращаться с машинами; вся затея обречена на провал… Несмотря на трудности, казалось бы непреодолимые, цехи заводов быстро подымались. Среди котлованов пооткрывались кинотеатры; устроили школы, клубы» (25).