Константин Кеворкян: Опасная книга. Феномен нацистской пропаганды

В час пик на своем автомобиле я продирался через бесконечные пробки по Сумской — центральной улице моего родного Харькова. Неожиданно сквозь летнее марево из-за фасада оперного театра показалась колонна примерно из шестидесяти человек в камуфляжной форме — маршировали молодые украинские националисты. Одновременно вскидывая руку в жесте, что сродни нацистскому приветствию, под какими-то новомодными свастиками, стараясь идти в ногу, шли юноши и, что необычно, довольно много девушек. Периодически командир колонны выкрикивал в мегафон начало речевки, что-нибудь вроде: «Слава Украи­не!», остальные хором заканчивали: «Героям слава!», и тому подобное. В паузах был хорошо слышен чеканный шаг их военных ботинок. Снова речевка — и опять топот. Лица юношей и девушек не были масками дебилов — нет, они изнутри светились искренним юным фанатизмом.

Националисты умаршировали вниз по Сумской, а я в своей жестяной улитке пополз в ряду прочих автомобилей в противоположном направлении. Барабаня пальцами по рулю в такт услышанным лозунгам, я понял, что обязан сделать эту книгу. Не для них — там, пожалуй, мозги захламлены навсегда, и, к сожалению, не без моего журналистского участия. Но для других людей — чтобы не топали копытами на манер стада, не вскидывали конечности под чужие команды, и донести до слышащих понимание того, что такое интеллектуальное рабство. Предупрежден — значит спасен.

Общее и тайное желание элиты — иметь народ или население, которое ведет себя во всех сферах жизни именно так, как выгодно, удобно и приятно именно ей, элите.

С. Кара-Мурза

Мы все подвержены в той или иной степени чужому влиянию. Это может быть мнение родителей, просмотренные нами новости или соб­ственные рассуждения, когда мы, сами того не подозревая, приходим к выводам, к которым нас старательно подталкивали неизвестные доброжелатели. Тысячи очень неглупых людей ежедневно работают над тем, чтобы влиять на наше мнение — рекламисты, политологи, социологи. Несть им числа! Но цель всегда конкретна — убедить нас в необходимости купить тот или иной товар, избрать некоего кандидата, заставить нас поверить в то, что путь, которым идет государство, правильный, и правители наши мудры.

Надо сказать, что представительская демократия, а именно в таком обществе мы живем, подразумевает в качестве методов воздействия на своих граждан обработку их сознания. Американские социологи П. Лазарсфельд и Р. Мертон, в частности, пишут: «Те, кто контролируют взгляды и убеждения в нашем обществе, прибегают меньше к физическому насилию и больше к массовому внушению. Радиопрограммы и реклама заменяют запугивание и насилие» (1). Нынешняя пропаганда включает в себя искусное использование образов, лозунгов и символов, играет на наших предрассудках и эмоциях, а высшим пилотажем считается распространение какой-либо точки зрения таким образом, чтобы получатель этого обращения приходил к «добровольному» принятию продиктованной позиции, как если бы она была его собственной. А потому среди специалистов, занимающихся проблемой манипуляции сознанием, никогда не иссякнет страстный интерес к феномену нацистского государства, которое всего лишь за двенадцать лет своего существования построило удивительно эффективную систему управления людьми, заслужило их бесконечную преданность и обратило эти факторы в реальные военные, политические и экономические успехи.

Однако ученые, как правило, либо увязают в анализ информационных технологий режима, то есть обращаются к чисто внешней стороне вопроса, либо погружаются в глубины философии и психоанализа, пытаясь понять причины массового сумасшествия целого народа. В результате мы получаем лишь обрывки сведений, которые сводятся в основном к конкретным обвинениям: концлагеря, национализм, жестокие убийства врагов и конкурентов, преследования евреев, бесноватый фюрер и т. д. Но эти конкретные обвинения совершенно не объясняют, чем подкупил «бесноватый фюрер» такой рассудительный и осторожный народ, как немцы.

«Историк воссоздаст объективную картину в том случае, если проникнет в психологию людей, на которых ориентировались документы и с кем эти люди были косвенно связаны» (2). Иначе говоря, для понимания феномена нацистской пропаганды нам необходимо рассмотреть ВЕСЬ комплекс жизни общества: его историю, культуру, образование, науку, искусство, все то, что определяет нашу каждодневную жизнь.