Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер - несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Кстати, из чекистов именно Фриновский был всегда связан с войсками. В гражданскую войну служил в особых отделах ВЧК. В 1927 году, один из немногих чекистов, закончил курсы усовершенствования высшего комсостава РККА при Академии им. Фрунзе. В 1929―1930 годах командовал дивизией им. Дзержинского. С 1933 года был начальником главного управления погранохраны ОГПУ. Сразу же после ухода Ягоды, с ноября 1936 года, он стал первым замом наркома НКВД. Пока что ему мешал первый зам Яков Агранов.

Но уже к весне 1937 года Фриновский убирает со своего пути слабовольного интеллектуала Агранова, которого назначают всего лишь начальником одного из отделов, а затем и вовсе убирают в Саратовскую область. Фриновский становится формально вторым, а на деле — первым человеком в НКВД, так как Ежов был начальник пришлый, в делах ведомства понимал мало и поэтому был легко управляем.

Интересны и обстоятельства снятия Фриновского. 22 августа 1938 года первый секретарь ЦК КП(б) Грузии Берия был назначен первым заместителем наркома внутренних дел. Но только 8 сентября 1938 года комкор Фриновский был освобожден от этой должности и вроде бы даже пошел на повышение, став наркомом ВМФ. Однако повышение оказалось обманчивым. Это была обычная для того времени практика — перед арестом перемещать человека на другую должность, чтобы отрезать от окружения. Но всех при этом в должности понижали. Фриновский был единственным, кого повысили и в звании, и в должности, присвоив звание командарма 1-го ранга. Все указывает на то, что его пытались сбить с толку и что, скорей всего, партийное руководство его побаивалось, понимая, что в Саратовскую область Фриновского, как Агранова, не отправишь. Достаточно быстро новоиспеченного наркома постигла типичная для чекиста того времени судьба. 6 апреля 1939 года он был арестован и 4 февраля 1940 года расстрелян — в один день с бывшим наркомом Ежовым.

Вообще кадры органов в то время были подобраны такие, что хоть стой, хоть падай. Чего стоит одна история Игнатия Сосновского, весьма темной личности с карьерой, которая в любой другой спецслужбе мира была бы не просто невозможна, но полностью абсурдна. Многие чекисты, кстати, не доверяли ему, считая «человеком с двойным дном», и нельзя сказать, что у них не было на то оснований. С его ареста, собственно, и началась тотальная чистка аппарата органов госбезопасности.

Игнатий Сосновский (настоящая фамилия — Добржинский), был литовским поляком, как и Дзержинский. Еще будучи гимназистом, в 1912 году он примкнул к подпольному военизированному кружку сторонников Пилсудского, а позднее стал членом «Польской организации Войсковой» (ПОВ). В 1918 году служил в корпусе польского генерала Довбор-Мусницкого. Руководил восстаниями поляков в тылу у немцев.

В это время Сосновский близко сошелся с капитаном Матушевским, будущим главой польской разведки, а вскоре сам перешел на работу в разведку и был направлен в качестве резидента в Москву. Город он знал неплохо, в свое время учился в Москве, закончил два курса историко-филологического факультета Московского университета. В мае 1920 года Сосновского арестовали чекисты. А дальше начинаются чудеса, возможные только в то невероятное время.

Его допрашивали Артузов и Менжинский. Заметив слабину в Сосновском — он был о себе слишком большого мнения и стремился играть в большую политику, — они подключили к его обработке лидера польских коммунистов Юлиана Мархлевского (кстати говоря, гимназического товарища Пилсудского). Тот внушил Сосновскому, что, шпионя против Советской России, он помогает русским белогвардейцам, в случае победы которых Польша будет вновь порабощена. Поэтому в интересах польского патриотизма следует всячески поддерживать русских большевиков.

Трудно сказать, клюнул ли Сосновский на эту нехитрую теорию или просто хотел жить, но он выдал более десятка известных ему сотрудников польской разведки, также являвшихся членами ПОВ. Поставив, правда, условие, что те из них, кто захочет, будут переданы польским властям, что и произошло. Некоторые из ближайших друзей Сосновского по разведке и по ПОВ вместе с ним пошли на работу в ВЧК. Среди них Виктор Стецкевич, его заместитель, работавший на Центральной военной радиостанции в Петрограде, Юна Шепелинская, Карл Роллер, Мария Недзвяловская и некоторые другие.

В 1920 году вместе с Артузовым Сосновский со своими бывшими соратниками выехал на польский фронт, где разоблачил нескольких агентов и диверсантов противника. Большой резонанс имело написанное им открытое письмо к бывшим соратникам, распространенное в Польше в октябре 1920 года. Кроме того, он проник в террористическую польскую группу и сорвал планировавшееся ею покушение на Тухачевского. (Подозрительным в этой последней истории являлось то, что Сосновский сам же был вожаком этой группы.) Как бы то ни было, за свои подвиги он уже в 1921 году получил орден Красного Знамени, а также по рекомендации Артузова и видных польских коммунистов Феликса Кона и Мархлевского вступил в члены РКП(б). В мае того же года он становится сначала помощником, а через год начальником отделения контрразведывательного отдела ГПУ по борьбе с белогвардейским подпольем и террористическими группами. Принимал самое активное участие в ликвидации савинковского подполья, захвате самого Савинкова и в операции «Трест». Интересно, что постепенно он начинает заниматься исключительно борьбой с русской монархической контрреволюцией (может, и правда сработала агитация Мархлевского?).