Джон Бэррон - КГБ. Работа советских секретных агентов

Беспорядки начались обычным происшествием 23 июля, когда десятки студентов из двух подготовительных школ ввязались в шумную ссору. Полиция вмешалась, чтобы прекратить это, и ранила нескольких человек. 26 июля молодая коммунистическая партия инсценировала давно задуманный съезд, чтобы отпраздновать годовщину кубинской революции и требовать освобождения Деметрио Вал-лейя, того самого профсоюзного лидера, которого подкупил КГБ, чтобы спровоцировать забастовки железнодорожных рабочих. Когда эта коммунистическая молодежь предприняла попытку маршировать по направлению к Национальному дворцу, а полиция вмешалась, чтобы остановить их, коммунисты набросились на них с дубинками, и последовала новая свалка.

В течение последующих трех ночей кульминацией демонстраций, созванных для протеста против "жестокостей полиции", был буйный разгул толпы, громящей окна, поджигающей дома и швыряющей бутылки с горючей смесью в деловой части Мексико-Сити. Тут же на месте созданный Национальный забастовочный комитет обратился ко всем мексиканским студентам с призывом бойкотировать занятия. Студенты захватили Национальный университет и Политехнический институт, в которых учились более 120.000 человек. В августе эти вузы превратились в места убежищ для банды фанатиков, отправлявшихся оттуда на демонстрации и разбой. По мере того, как сгущалась атмосфера насилия, иностранные журналисты стали делать предположения, что назначенное на 12 октября открытие Олимпийских игр, в день Эль Диа де ла Раза или День Колумба, возможно, не состоится.

После начальных июльских вспышек лишь небольшая фракция из тысяч бунтующих были коммунистами; еще меньше людей знало о существовании КГБ. Однако в большинстве случаев начало насилия было положено так называемыми Бригадас де Чок или шоковыми бригадами. То были дисциплинированные группы от пятнадцати до тридцати человек каждая, в числе которых часто попадались наемные головорезы. Многие из этих групп организовывались, фиксировались и управлялись членами молодой коммунистической партии или молодыми людьми, которыми руководил КГБ через посредство Института по мексикано-русскому культурному обмену. Коммунисты были лишь незначительным меньшинством среди двухсот членов Национального забастовочного комитета. Восемь человек из числа самых энергичных, эффективных и непреклонных лидеров беспорядков были агентами КГБ, четверо из которых были завербованы Нечипоренко.

Во время демонстраций КГБ поддерживал контакт со своими молодыми агентами через коммунистическую партию. Более того, во второй декаде сентября агент КГБ Борис Воскобойников, маскировавшийся как советский атташе по делам культуры, встречался со студентами недалеко от подготовительной школы № 1. На той же неделе другой сотрудник КГБ Валентин Логинов встречался с двумя разными группами студентов возле театра, расположенного в деловой части города.

Так как беспорядки продолжались, 18 сентября армия захватила Национальный университет, находящийся напротив олимпийского стадиона. На следующей неделе Мексика пережила одну из самых сильных вспышек насилия со времен революционных битв 20-х годов. Студентам и взрослым анархистам удалось раздобыть большие количества оружия, и между ними и военными отрядами завязалась ночью ожесточенная перестрелка. Студенты, находящиеся на территории университета, пустили в ход против полиции револьверы, ножи, дубинки и керосиновые бомбы.

Бедствие казалось неотвратимым, когда правительству стало известно о тайно планируемом решающем нападении на Политехнический институт, захваченный армией. Их целью было нанесение как можно большего числа потерь и создание всеобщего хаоса, которые раз и навсегда решили бы судьбу Олимпийских игр. Готовясь к этому нападению, они наполнили строящиеся квартиры широко раскинувшегося жилого района Тлателолко взрывчаткой и большим количеством оружия, среди которого были пулеметы 22-го калибра и мощные винтовки с телескопическим прицелом.

2 октября, во второй половине дня, на площади Трех Культур, прилегающей к строящимся квартирам, собралось на массовый митинг около шести тысяч молодых людей. Правительство разрешило проведение митинга, но разместило неподалеку отряды солдат, чтобы предотвратить какое-либо шествие. Собрание проходило довольно мирно до тех пор, пока на трибуну не взошел восьмой оратор. Это был Сократес Амадо Кампос Лемус, беглец с радикальными взглядами, за которым власти охотились уже несколько недель. Когда одетые в гражданское платье агенты двинулись, чтобы арестовать его, из военного вертолета был дан световой сигнал, по которому военные отряды должны были вступить на площадь.