Александр Милкус - Как мы перестраивали советское образование и что из этого вышло [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Поэтому для него не было вопросов, связанных с болонским процессом. Он понимал, что одна из его задач – это открытие России мировому образованию. Если бы не он, то у нас бы очень сильно упало число иностранных студентов, например.

Благодаря его феноменальной системности все проекты, которые мы реализовывали с министерством образования, доходили до самой земли. Мы говорили, что надо реструктурировать сеть сельских школ, чтобы повысить качество обучения в сельской местности. Но это надо делать, не просто закрыв слабые школы, а построив привлекательные центральные школы. Надо дать автобусы и дороги сделать, теплые туалеты. И это делалось!

Первыми регионами, где решили проблему теплых туалетов, были три региона пилотного проекта со Всемирным банком: Самарская и Воронежская области, Чувашия.

Помню, мы приехали в Самарскую область. Нам показывают какие-то новые лаборатории. Компьютеры. А женщина-эксперт из Швеции говорит: а туалет? Ей говорят: вон, на улице. Она говорит: «Вы удивительные люди! Мы все-таки в первую очередь сделали бы туалет».

И второй большой проект был по информатизации системы образования. Семь регионов. А Всемирный банк работает так. Обязательной частью процедуры был выезд на место. Приезжали в регион и говорили: мы хотим поехать вот в такой-то район. У местных властей было три часа, чтобы приготовиться. Я помню, мы приехали в один район в Красноярском крае. А идея была в том, что мы в каждом райцентре делали центры информатизации. На все школы денег не хватало, на центры – хватало.

И обязательным требованием был автономный туалет в этом центре. И вот приезжаем мы в поселок Большая Мурта. Минус 20. Компьютеры все стоят. Туалет стоит. И тут ненароком местная дама, из Красноярска, говорит: сейчас мы его проверим. И я вижу ужас в глазах директора этого центра. Он говорит: мы все сделали, все поставили, но трубы еще не подключили.

Проверяли все мелочи.

– Можно ли сказать, что нормативно-подушевое финансирование – это идея Всемирного банка?

– Конечно нет. Это просто мировая практика, которая как опыт пришла через Всемирный банк. А конкретные методики разрабатывались в Высшей школе экономики. В разработке идеи участвовал и Анатолий Аркадьевич Пинский.

Но нужно понимать: Владимир Михайлович Филиппов любил слушать разных людей, впитывать, осмысливать. Вот есть алмаз, из которого вы делаете бриллиант. Важен и исходный материал, и окончательный продукт.

Владимир Михайлович является творческим человеком и сам. И управленческие решения принимал он сам, выслушав большое количество экспертов.

– Почему вы ушли из Всемирного банка?

– Это очень просто. Россия перестала брать кредиты Всемирного банка. Они ей больше были не нужны. А мне хотелось продолжать делать крупные проекты. Ярослав Иванович Кузьминов предложил мне создать Институт образования Вышки.

В 1999—2000 годах в недрах Минобра рождался ЕГЭ. Было бы банальностью написать, что он рождался в муках. Но в бурных спорах – точно. Яростно спорили даже о том, как назвать процедуру. Национальный экзамен? Красиво. Но страна у нас многонациональная – не пойдет. Общий экзамен? Общий для всех? А как быть с предметами по выбору? Государственный? А что это будет значить? И вот однажды в дискуссию включилась тогда замначальника правового управления министерства Вероника Спасская. Она послушала спорящих, подумала и выдала:

– Назовите Единый государственный экзамен. И не мучайтесь.

На том и порешили.

Виктор Болотов:

– Как мы рассуждали тогда? Есть инженерные вузы. Зачем им принимать русский язык и литературу?! Пусть абитуриент принесет сертификат, что он сдал этот экзамен, и вуз не будет мучиться, создавая свою приемную комиссию тратить деньги, искать где-то этих литераторов. Или, наоборот. Гуманитарный вуз. Чего я буду искать для приемной комиссии математиков? Пусть мне принесут сертификат, что он сдал математику, и все будет в порядке. Такие мысли бродили и в 90-х годах.

И следующий момент, который нужно учесть. Школам, регионам, вузам дали свободу. Появились авторские школы. И тогда золотая медаль давала преимущества при поступлении в вузы. С ней ты должен быть при поступлении сдавать не все экзамены, а только один, профильный. И у нас стало расти число золотых медалистов. По экспоненте, как говорят в математике. То есть с каждым годом их становилось все больше, больше и больше. Очевидно, что это не качество преподавания и обучения росло, а росли блатные золотые медалисты.