Переводы польских форумов за 2007 г.

"Честно говоря, я не дал бы Ельцину взаймы и десяти грошей — польских грошей. Это человек совершенно потерянный!"

Вот, если кому интересно, я перевела несколько фельетонов Станислава Лема. Не полностью, конечно, они длинные, только фрагменты, так или иначе касающиеся России. Фельетоны старые — 1999 года. Ну, уж какие нашла. . Но ведь мысли Лема всегда актуальны и интересны, не так ли?

Горизонт Пана Заглобы(Horyzont Pana Zagloby).

С одной стороны, мы должны идти к Европе и стремиться стать членами НАТО. А с другой — мы должны помнить, что НАТО, в случае чего, поможет нам ровно столько, сколько Франция в 1939 году. Я недавно читал в 'Шпигеле' большое интервью с Жириновским — он теперь плечом к плечу с Ельциным, Россия будет жандармом Европы, завладеет всем и всеми. Ясное дело — бред сумасшедшего. Но серьезные американские журналисты тоже начинают писать о том, что в Москве поднимает голову великорусский национализм и шовинизм, который, к счастью, не имеет серьезной военной поддержки — исключая атомные ракеты. Wsio-taki my dielajem rakiety… Однако этот внутренний националистический напор влияет на политику Ельцина.

(. .) Российская армия страшно скомпрометировала себя в Чечне. Вступил в силу принцип домино: ничего не получается, приходится вводить в бой новые и новые резервы, элитные части не справляются, ну, так задействуем тяжелую артиллерию и сотрем в порошок целый город. В то же время пропасть между страшной правдой этой экспедиционной войны и ложью пропаганды разверзлась такая, что пришлось потихоньку вводить цензуру, закрывать газеты, как у нас в свое время говорили, — возвращается новое. И это очень опасно. Я не верю, что Ельцин — это такой ванька-встанька, что, как только он договорится с чеченцами, так сразу и демократию вернет. Подобные процессы труднообратимы.

(. .) С Россией Запад всегда будет считаться, хоть и через силу. У государств нет друзей, есть лишь интересы. Это очень ясно видно: Франция, например, сегодня смелее критикует Ельцина, чем Германия, потому что прячется за спиной Германии, хотя традиции пророссийских сантиментов на берегах Сены весьма сильны.

Тормозные колодки(Hamulcowe klocki)

Наша пресса, сообщая о событиях в Буденновске, называет боевиков Дудаева террористами. Это весьма деликатный вопрос, и даже у меня дома мы спорили, имеем ли мы право на такое определение. Ведь никто — кроме немцев — не называл террористами солдат Армии Крайовой или Крестьянских Батальонов. В ответ я услышал, что они не брали в плен и не захватывали в качестве заложников мирных немецких граждан. Сравнивать, конечно, совершенно невозможно, но и у нас репутация не белоснежная: когда во время войны в Люблинском воеводстве селили немецких колонистов, случалось, что наши партизаны нападали не только на мужчин, но и на женщин. Конечно, колонисты были вооружены — но все-таки это не была регулярная армия. Я знаю о подобных случаях из нашей, польской литературы. (. .)

Общий принцип, которого я стараюсь придерживаться, состоит в том, что я всегда на стороне слабого. Ничего не могу с собой поделать, но я всей душой на стороне чеченцев, хотя, естественно, понимаю горе семей, которые оплакивали своих близких, оказавшихся в числе заложников. Слабые иногда имеют право прибегать к средствам, которые не предусмотрены международными конвенциями.

То, что устроил в Чечне министр Грачев со своей военной партией и с Ельциным, было страшным скандалом. Милитаристы бросили в бой против забаррикадировавшихся в больнице боевиков отряд спецназа, от огня которого погибли главным образом заложники. Между тем — как мы сейчас знаем — чеченцы вели себя по отношению к заложником очень прилично.

Все очень плохо началось, но в отсутствие Ельцина неожиданно и весьма ловко в игру включился премьер Черномырдин. Я видел встречу Черномырдина с Ельциным в Кремле: Ельцин взбешенный, надутый, как грозовая туча. Еще раньше, во время пресс-конференции в Америке, он потрясал кулаками и кричал на репортеров, которые осмелились задавать ему неприятные вопросы. Мне это напомнило анекдот об одном из наших премьеров (кажется, это был Ярошевич). Будучи за границей, он что-то ляпнул перед журналистами и тут же добавил: 'Но это не для печати! . Зал, конечно, отозвался громким смехом, бедняга забыл, что тут у него нет никакой власти над прессой.