Дмитрий Губин - Записки брюзги, или Какими мы (не) будем

А самый неприличный вопрос на телевидении таков:

– А что вы сейчас читаете?

На вопрос про чтение кумирам непонятно, как отвечать, потому что для большинства из них честный ответ звучит так: «Я уже давно, лет десять, ни хрена не читаю, только глянцевые журналы, где про меня пишут».

Это колоссальное изменение роли книги как источника информации заметно во всем – ну, например, когда Пугачева в восьмидесятых пела песни на стихи Мандельштама, эстетов это коробило, но я узнал Мандельштама именно благодаря Пугачевой, потому что в школьной библиотеке города Иваново никаких Мандельштамов не водилось. И я хорошо запомнил тех лет интервью с Пугачевой, в котором она говорила, что всегда читает на ночь стихи, как бы ни устала, и это выглядело не позой, а скорее гигиенической привычкой разумного человека чистить мозги перед сном.

Если не чистить зубы, появится кариес; если не читать книги, закисают мозги. Половина телегероев говорят сегодня то же, что говорили и пять лет назад, – в них не видно развития. У них мгновенная реакция, это да, у них привычный юморок (то есть такой, который не обманывает ожиданий, а наоборот, их подтверждает, типа «знакомится олигарх с блондинкой»), и они очень милые люди, – но анализ мира вне экрана для них есть нечто излишнее.

Я говорю о книгах, потому что именно книга заливает в бак мозга горючее, состоящее в вопросах: зачем я живу? Бессмыслен ли мир? Что же будет с Родиной и с нами? К чему б это, право, такая хандра? Кто мы, зачем мы и камо грядеши?

Нет вопросов – нет и человека.

О том, что заменило ум на сегодняшнем телеэкране, а шире говоря, и в России вообще, мне очень наглядно объяснил Федор Бондарчук, образцовый герой обложки журнала «Hello!», великолепный, замечу, актер, а также довольно странный режиссер, после отличной «9-й роты» снявший «Обитаемый остров»: эдакий гламурный клип по антигламурным Стругацким.

Бондарчук рассказал, как он снимает кино по, условно говоря, голливудским технологическим лекалам: диалог на экране, который зритель воспринимает как единое целое, склеивается из шести дублей, что дает шанс даже середнячка сделать великим актером. Плюс метод «отстраненного внимания»: это когда во время монолога героя показывают не его, а второстепенного персонажа, актер-актерыча, чья реакция и заставляет нас верить, что герой прекрасно играет.

В технологиях самих по себе ничего дурного нет, – проблема в том, что эти технологии существуют ради технологий. Бондарчуку, похоже, было решительно все равно, на какую тему снимать блокбастер (мне говорили, что на съемки по Стругацким его подбил Александр Роднянский, и если это так, то вина Роднянского велика – соблазнители виновнее соблазненных, – это ж надо умудриться снять фильм по Стругацким и тут же вступить в «Единую Россию»: полагаю, чтобы упростить финансирование прочих съемок, это же так технологично!). Но точно так же до этого Бондарчук снимал технологически безупречные клипы: неважно, на какую попсу, неважно, для какой певицы или певца, – важно, что для милых людей и за хорошие деньги. Эк вон как каждый кадр выстроен! «Я люблю, тебя, девочка» и «Посмотри мне в глаза». Теперь можно и за Шекспира.

Милый и богатый – это сегодня тот типаж, которого все обожают.

Умный ведь может и начать говорить про публику то, что он думает, а милый и богатый будет говорить только то, что он знает.

Потому-то Бондарчук и говорит повсюду в защиту «Обитаемого острова», что картина взяла самый большой в стране фильм-бокс.

Вот вы можете себе представить Тарковского, хвастающегося кассой «Зеркала» или «Иванова детства»?

Я и Эльдара Рязанова в таком качестве представить не могу.

Иван Ургант, отличная реакция, тридцать один год, ожидаемые шутки, показан по всем каналам, колоссальные гонорары за проведенные корпоративы, квартира в доме на набережной – вау! Герой.

Федор Бондарчук, Михаил Пореченков, Николай Фоменко – герои, герои, герои. Вам ведь они нравятся, правда, да?

Я, боже упаси, не хочу сказать, что они плохие люди, потому что даже плохой (с моей точки зрения) фильм и пустая (с моей точки зрения) программа не делают их создателей плохими. Бывает, в конце концов, и производственный брак. Но я хочу сказать, что многие из этих людей считают своей добродетелью одну: умение развлекать. И только.

Добро, зло, обман, стыд, подлость, предательство, отчаяние, поиск выхода, самосовершенствование, утрата и обретение веры, закольцованная злосчастность российской истории, то есть все, что придает человеческой жизни вес, заставляя ее отпечатываться на земле – об этом еще можно говорить с людьми старой школы, то есть с Ярмольником или Гармашом. С выпускниками школы новой – нельзя. Непонятна сама тема для обсуждения. Так для актера неважно, кого играть, Моцарта или Сальери, за него решает режиссер, и в этом смысле у нас телеведущих нет, – остались одни телеведомые.