Сергей Антонов - От первого лица... (Рассказы о писателях, книгах и словах) [журнальный вариант]

А гриновские имена возбуждают вообра­жение.

«Мне, собственно, не надо было спраши­вать твое имя,— говорит девушке Ассоль собиратель легенд и сказок Эгль.— Хорошо, что оно так странно, так однотонно, музы­кально, как свист стрелы или шум морской раковины; что бы я стал делать, называйся ты одним из тех благозвучных, но нестер­пимо привычных имен, которые чужды Прекрасной Неизвестности?»

Иногда по ходу сюжета возникает необ­ходимость вернуть читателя от «облачных пейзажей» на нашу грешную землю. В та­ких случаях Грин не пренебрегает и про­заическими именами. Бесцельно бродивший по улицам Херама журналист Марк захо­дит в трактир, выпивает несколько стаканов вина, видит улыбающуюся ему женщину. Он велит старику пригласить ее. И старик кричит радостно: «Полина! Переваливай­тесь сюда к нам, да живо!»

В этом эпизоде автор не боится прозаи­ческих ассоциаций с привычным мещан­ским бытием.

Что такое художественная ассоциация?

Под действием внешних раздражителей в мозгу образуется сложнейшая мозаика вре­менных условных связей. Чем богаче опыт человека, тем разнообразнее эти связи. Вы­работанные в течение жизни связи все бо­лее закрепляются и образуют определенный, трудноизменяемый рисунок, некий узор, на­званный И. Павловым «динамическим сте­реотипом».

И. Павлов подчеркнул две особенности ди­намического стереотипа — положительную и отрицательную. Положительная заключает­ся в том, что динамический стереотип сбе­регает затрату нервной и мыслительной энергии в стандартных, повторяющихся об­стоятельствах. Отрицательная состоит в кос­ности динамического стереотипа, в том, что он противится вторжению новых идей и мыслей, противится изменению узора под действием новых обстоятельств.

Упрямство динамического стереотипа в крайней, патологической степени выражает­ся мизонеизмом — упорным уклонением от всего нового. А творческий процесс есть за­мыкание свежих, необычных условных свя­зей, установление новых, неожиданных ассо­циаций. Поэтому-то в художественном твор­честве первостепенную роль играют уподо­бление, сравнение — словом, все виды тро­па.

Обратимся к примеру.

Французское слово «poire» в русском пе­реводе значит «груша». Это слово имеет и другой смысл, который по-русски можно приблизительно определить понятием «простофиля».

Француз эпохи июльской монархии, ли­цезрел Луи Филиппа, замечал не раз, что голова этого отпрыска Бурбона формой не­сколько напоминает грушу. Случайное сходство не задерживало его внимания. Но вот редактор «Карикатуры» Филипон, ис­пользуя «двухвалентное» качество слова «poire», изобразил короля лавочников с го­ловой, повторявшей форму груши настолько подчеркнуто, что только в уме самого тупо­умного француза при взгляде на карикату­ру не могла возникнуть цепочка понятий: Луи Филипп — la poire (груша) — простофи­ля. А когда эту тему подхватил знаменитый О. Домье, новое понятие превратилось в социально-политический символ и стало частью динамического стереотипа рядового француза.

Грушу рисовали на вершине Вандомской колонны вместо Наполеона, изображали ее на гербе ордена Почетного Легиона; посте­пенно при одном виде груши возникала мысль о тупости монархической реставра­ции. Естественно что насмешки не при­шлись властям по душе. Журнал был оштрафован на шесть тысяч франков.

«Так как, несмотря на все остроумие это­го приговора, он может не понравиться не­которым нашим читателям, то мы, чтобы сгладить его шероховатость и безвкусие, решили придать ему несколько иную внеш­нюю форму»,— сообщили редакторы журна­ла и напечатали решение суда, но так, что края строчек обрисовывали контур груши...

Описанная модель образования новой свя­зи при взаимодействии обеих сигнальных систем может помочь представить некото­рые стороны литературно-творческого про­цесса.

Большую роль в этом процессе играет спо­собность устанавливать новые, неожидан­ные ассоциации между весьма далекими, казалось бы, явлениями.

Ассоциация не есть простая сумма сла­гаемых. Составляющие ее элементы как бы перерождаются, некоторые их свойства те­ряются, некоторые выпячиваются, и в ре­зультате в мире рождается новое, качест­венно иное, интегрированное понятие.

В описанном процессе большую роль игра­ет память. По утверждению И. М. Сече­нова, «через голову человека в течение всей его жизни не проходит ни единой мысли, которая не создалась бы из элемен­тов, зарегистрированных в памяти».