Эдуард Гурвич - Дерзкие параллели. Жизнь и судьба эмигранта

Тот очень личный эпизод всплыл у меня в памяти, когда я увидел в сборнике «Эпоха. Судьба. Коллекция» фотографию Лобанова с первым зампредом Фонда культуры Г.В.Мясниковым на встрече в Министерстве культуры СССР. К власти уже пришёл Горбачёв и советский Фонд культуры получил больше прав, чем Минкульт, став своеобразным противовесом этому закостеневшему ведомству. В начале 1987 года известный коллекционер, профессор Илья Самойлович Зильберштейн пригласил князя к себе домой и сообщил, что с ним хочет поговорить Мясников. Во время той встречи Мясников сказал, что хотел бы показать собрание Лобановых в России, потому что в уставе Фонда был пункт, связанный с возвращением на родину культурных ценностей. Князь ответил, что он является совладельцем собрания и должен спросить Нину.

– На этом мы расстались, – вспоминает Никита Дмитриевич. – Нина всегда боялась показывать наше собрание в СССР, но, в конце концов, я уговорил её и ответил Мясникову положительно. Выставка должна была проходить в музее им. Пушкина. Я связался с директором музея И.Антоновой, потому что нужно было её письменное подтверждение о сроках проведения выставки (чтобы начать оформлять страховки и прочие документы). Она прислала мне такое письмо от 10 апреля 1987 года, и я занялся отбором 400 с лишним работ для экспозиции. Наконец, я отправился в Москву уже для официальной встречи с Мясниковым. Я прибыл в Минкульт, где изначально Фонд занимал несколько комнат, вместе с Н.Г.Щегловой, корреспондентом газеты «Родина», и фотографом газеты В.Д.Некрасовым, который снимал встречу. И тут столкнулся с абсолютно непонятной ситуацией.

Диалог, состоявшийся в кабинете, в высшей степени характерен для нравов советского чиновничества. (Упомянутая фотография передаёт градус возмущения князя во время этого разговора.)

Мясников: «Почему вы захотели со мной встретиться?»

Лобанов: «Вы же сами просили меня показать наше собрание в России. Я привёз положительный ответ и страшно рад предстоящей выставке, так как раньше мне не удавалось добиться разрешения на её проведение».

Никита Дмитриевич подвинул Мясникову злополучный ответ Минкульта. При этом он добавил, что приехал обсудить детали выставки.

Мясников: «Какой выставки?»

Лобанов: «Той, о которой вы меня просили при Зильберштейне».

Мясников: «Я вас ни о чём не просил».

Лобанов: «Дорогой, я понимаю, что Зильберштейна вы можете прижать. Но со мной так не выйдет. К тому же вот у меня письмо Антоновой на бланке Минкульта, где чётко написано, что выставка состоится. Если же вы её запретите, то я знаю, где на вас найти управу. Вам придётся выплачивать мне значительную неустойку, так как налицо мой финансовый и моральный ущерб».

Мясников побледнел. В зале был телефон. Князь набрал номер Антоновой и передал ему трубку. И тут началась форменная перебранка. Перед всеми, присутствовавшими на этой встрече. Мясников ей выговаривал:

– С какой стати вы написали это письмо?

– Вы велели мне сделать это.

– Не может быть!

Диалог продолжался несколько минут. Было слышно, как Антонова жёстко противостояла этому советскому чиновнику. Для любого нормального человека происходившее на публике могло кончиться если не сердечным приступом, то глубоким смущением. Мясников же реагировал так, словно такие ситуации были для него обыденными. Как признавался позже Никита Дмитриевич, эта история в его глазах выглядела не только отвратительной, но совершенно сумасшедшей, словно из какого-то иного мира.

Так было получено разрешение на первую выставку собрания Лобановых-Ростовских. Она открылась в музее 26 февраля 1988 года под названием «Русское театрально-декорационное искусство 1880–1930» из коллекции Нины и Никиты Лобановых-Ростовских». На ней были представлены 404 экспоната. Каталог выставки тиражом 30000 экземпляров был опубликован издательством «Искусство» при помощи советского Фонда культуры и при личном участии того самого Георга Мясникова.

Выставка представила более 90 авторов. Лобанова, конечно, можно считать «пионером», потому что коллекция – чисто русская! Ведь господин А.Хаммер и барон Х.Тиссен привозили в СССР работы западноевропейских художников. Выставка в Москве продолжалась весь март, получила оглушительно хорошие отзывы прессы, общественности и на апрель-май перебралась в Ленинград, в залы Манежа. Здесь она проходила под эгидой советского Фонда культуры, который содействовал изданию к выставке буклета на английском языке с текстом, написанным директором аукционного дома «Сотби» Джулианом Барраном. Лобановых приветствовал председатель фонда, академик Дмитрий Лихачёв. Высшей наградой за эти усилия князь по сегодняшний день считает письмо Лихачёва, которое он получил 20 мая 1988 года: