Виктор Улин - Имена

чтоб не пропасть поодиночке.

И мы держимся.

Держимся за руки, за ниточки виртуальных связей.

Только так можно выжить в холодной стране Одиноко, которую нашла на карте поэт Елизавета Ганопольская.

Мы дышим, мы существуем, пока мы помним друг о друге.

* * *

Милая, милая Лиза!

Сколько лет прошло с тех пор, как мы тобой расстались?

Нет, я не достоин звания прозаика, употребив неверное слово; расстаться могут близкие люди или хотя бы друзья, а мы с тобой были просто сокурсниками.

Учившимися на разных семинарах и ходившими разными путями, кроме тех самых заочных коридоров, где я не уставал любоваться твоими чудесными глазами и твоими ясными ножками.

Сколько лет прошло с тех пор, как майским днем 1994 года мы получили новенькие дипломы на Тверском бульваре и разъехались по своим окраинам (которые уфимские ничем не лучше тюменских) из недолго привечавшей нас Москвы?..

С точки зрении Вселенной – один миг, с точки зрения нашей жизни – целая вечность.

Но я гляжу на твою фотографию, я смотрю в твои глаза – я помню тебя, будто мы виделись только вчера.

И ты Поэт, но ты – не в Одиноко!

(Предисловие к сборнику «Рассвет души»)

Судьба закинула меня далеко от цивилизации – на Урал, на край Европы, соприкасающийся с дикой Азией.

Как сказал бы Николай Васильевич Гоголь, отсюда можно скакать три года до любой границы. Белоруссия отсюда столь же далека, как Луна.

Но тем не менее я ощущаю внутреннюю близость с этой замечательной страной.

В Белоруссии живут два моих старых друга, бывшие сокурсники по Литинституту – поэт Анатоль Кудласевич и прозаик Виталий Сеньков.

Белорусская литература привлекает и прозрачностью языка и творческим мировоззрением. Одним из моих любимых « военных » писателей был Василь Быков.

Проведя пятьдесят два года жизни в литературе, я успел прочитать такое количество стихов, что меня трудно чем-то удивить. Да и само время диктует свои правила.

Наши дни характеризуются нивелированием культуры из-за гипертрофированности современного инфопространства. Доступно всё, стихи пишут все, но поэзия как сущность угасает.

Сегодня существует тьма окололитературных порталов; они именуют себя « союзами писателей », хотя являются лишь дилетантскими клубами по интересам. Трудно выразить словами радость, когда в подобной компании находишь настоящего писателя.

Виталий Шлабович, с которым мы познакомились случайно – не просто новое имя, а новое явление в современной поэзии.

В данном случае я не могу сказать ни « в белорусской » ни « в русскоязычной »: стихи Виталия имеют общечеловеческий уровень.

Если инструмент прозаика – слово, то в руках поэта – звук.

Поэзия – это не структурированная проза, а звукопись.

По-настоящему хорошие стихи характерны тем, что рождают некий образ, который отделяется от строк и существует самостоятельно, вызывая отклик, не всегда поддающийся анализу.

Стихи Виталия Шлабовича разнообразны. Одни лиричны, другие ироничны, иные полны гражданского самосознания.

Но все они – звукопись высшей пробы.

Их читаешь молча, но слышишь чей-то голос.

В полей обманчивую зелень

Тоски осенней дух проник.

Ворчит угрюмый дуб-старик…

Накидкой пенною застелен

Озябший берег…Чаек вскрик…

От этой строфы испытываешь иллюзию полета над осенью, над жухлыми полями и пустынным берегом под вскрики чаек, которым тоже холодно в предчувствии зимы.

Ритмика стиха отправляет на неспешные, плавные качели.

Проанализировав стихотворение, я отметил нестандартную рифмовку: « a - b - b - a - b ». Сама по себе она завораживает. Картины природы, данные лаконично, почти скупо – по одной строчке на кадр – воздействуют дополнительно. В строфе звучит оргАн.

Впрочем, не вижу смысла разбирать поэзию и поверять алгеброй гармонию.

« Рассвет души » надо просто читать.

Завершу по существу, не опасаясь высоких слов.

Автор этого поэтического сборника – зрелый, уверенный, состоявшийся литератор.

Подобных ему немного в когорте современных стихотворцев.

Виталий Шлабович – поэт от бога.

Остается лишь пожелать ему дальнейших творческих удач!