Андрей Битов - Все наизусть. Годовой творческий цикл

Вот тут надо думать о 13-м годе. Что мы к тому времени имели? В 1904 году мы проиграли Японскую войну, а Первая мировая еще не началась. Это был период значительного подъема в экономике и культуре, насколько я понимаю. Во всяком случае, серебряный век процветал.

Это был, действительно, подъем.

Я как-то задумался, откуда у меня взялись два деда в «Пушкинском доме». У меня их не было, поэтому я их и написал. А они успели вовремя помереть. Иначе вся бы судьба рода и моя личная была бы другой, или меня бы вообще не было. Дед, который старше Чехова, сказал моей бабушке в 16-м году (а он преподавал историю в гимназии): в будущем году все будут висеть на фонарях. После чего съездил с ней на рынок, купил мешок рису и кротовую шубу и помер от грудной жабы. Слово это груднаяжаба пугало меня с детства, потому что лишило меня деда. Второй дед, который Битов, был мещанин, предприниматель. Он во время НЭПа расправился, по-видимому, что-то у него было притаено, открыл магазин, потом НЭП прикрыли, и он умер в 26-м году. Если бы один дед выжил, то пришлось бы либо эмигрировать, либо идти по каторжным путям, если другой – то же самое, по каторжным путям. Повезло: деды пожертвовали собой.

И надо понимать, что Советская власть воспользовалась гораздо больше наследием, чем современная пытается воспользоваться наследием, устраивая месиво из плохо воспринятых заимствований и хорошо разворованных остатков. Нет баланса. Вот не знаю, какие эти экономисты, которые правят нами, и что они нашептывают власти. Но явно мы не в расцвете 13 года, это уж сто процентов. И почему вдруг возникло это слово – «рентабельность», под которым гибнет культура, я уж не говорю о медицине… но образование! И искусство. Все это отодвигается на второй план как «неважное» потому что «не рентабельное». А что – важное? Что чиновник или власть, это рентабельно, что ли? Маркс был «рентабельный», наверное. Его сейчас тоже начинают вспоминать, слава Богу, он был хотя бы умный человек. Он действительно разгадал какие-то законы. Другое дело, как воспользовались этим.

Расшатала нас Первая мировая война, скажем, и, конечно, Россия была снова достаточно в упадке. Но важно подумать, зачем и почему сменилась власть. Не для того, чтобы ее обвинять во всяких злодеяниях. Все-таки, поскольку все лозунги революции были, в общем, обманными («Власть – народу», «Заводы – рабочим», «Земля – крестьянам»), все это были слова, то я думаю, что это был некий спазм империи, которая погибала и которая в результате того, как шла война, могла таким же образом распасться, как Австро-Венгрия, скажем, распалась. И приход более сильного режима был необходим, то есть подсознание империи сыграло на выгоду большевиков. Но потом должен был прийти настоящий тиран-император, который и пришел. Вообще-то геноцид русского народа был начат Ильичём как геноцид классов, продолжен Сталиным как геноцид крестьянства и «верных ленинцев», и это была цена удержания империи.

И вот что мы потеряли: потеряли мы именно то, за что пролили всю кровь, за что произошел этот геноцид – империю. Потому что Горбачев как генсек все-таки слабенько, но цеплялся за сохранение Союза. Разваливать его не было нужно ни нам, ни миру. Кстати, на Западе тоже так думают. Никому не нужен был развал этой огромной страны. Сейчас мы имеем сколько-то буферных, потерянных государств, которые не нужны ни Западу, ни Востоку и играют в соседних братьев и брата, столь же большого, как Россия. А империя – это сложный был организм, и, надо сказать, в пределах России достаточно мирный. Разговоры о подавлении народов надо сравнить с подавлением самого русского народа, чтобы рассуждать об этом сколько-нибудь справедливо. Был и возник советский народ. И поскольку я прожил и жил при советской власти, я в этом плане – советский человек. Хотя никогда режима не любил. Но страну-то можно и нужно было сохранять. Не сделаны были выводы из поражения в холодной войне. Это неправильно, потому что из японского поражения в 1904-м году они были сделаны. Из Наполеоновской войны – были сделаны. Из Первой мировой выводы некогда было делать, и выводом стала революция. А из войны Великой Отечественной были сделаны, кстати, выводы, но на том уровне абсолютной тирании, на каком находилась тогда страна. А надо было удержать страну.

Вот в условиях развала такой большой страны, самых поверхностных заимствований с запада и утерь самых существенных из социализма, и попыток реставрировать прошлое во всех направлениях, мы сейчас тонем, как в системе разложения национального сознания и истории. Так что не такой уж у нас радостный юбилей 13-го года. Так я считаю. Я не понимаю, почему надо было воспользоваться таким дурным окружением и оказаться так парализованным им, как даже большевики не сделали. Ведь всё, что большевики сделали, – они воспользовались возможностями, оставшимися от дореволюционного наследия. Объявлялось это иначе, но спецы – были прежними. Сами-то вожди ничего не умели: это было безграмотное, весьма безграмотное руководство. Кроме Ильича никто и высшего образования не имел. Так что, извините, даже полиция требовалась еще с прежними навыками. Другое дело, как все было повернуто на словах, но все-таки требовалось сохранять, а не терять. Уничтожение шло, но одновременно создавалась система какого-никакого образования и какого бы то ни было сохранения. И в этих условиях (ведь есть же такое правило житейское, что не надо мешать человеку казаться хорошим, пусть кажется, на этом пути он хотя бы какого-то зла меньше сделает) получилось, что очень много даже из моего поколения родилось совершенно неожиданно просвещенных. Я не говорю – культурных, потому что мы все необразованны и некультурны, но просвещенных изнутри людей. Это возникло потому, что, как говорила Ахматова, «вегетарианские времена» и так далее. Сам я точно что закончил еще царскую гимназию. Я учился в новой гимназии – образованной по какому-то указанию сверху первой в России английской школе, учителя-то были дореволюционной школы.