Владимир Егоров - Курсанты

Скандал разразился сильнейший. После этого случая Мадаев недолго прослужил у нас начальником строевого отдела. Надпись заштукатурили, но следы от неё на заборе ещё долго радовали глаз курсанта. Смутная память о суровом подполковнике годами просвечивала сквозь жёлтую краску Балтийского завода. В декабре 2021 года мы с женой побывали в Санкт-Петербурге, прогулялись по Косой Линии, но, как я ни вглядывался, следов исторической надписи мне обнаружить не удалось. И надпись, и подполковник Мадаев исчезли в неумолимом ходе истории. Только на том же самом месте было написано чёрной краской большими буквами: «ПРОСТИ МЕНЯ МОЯ ЛЮБОВЬ». А ниже маленькими буквами губной помадой: «Нет!» В общем, жизнь продолжается, хотя и с большими переменами.

А героический морской пехотинец подполковник Селявко подлечил инфаркт, снял с себя военную форму и пошёл работать на наше учебно-производственное судно «Профессор Рыбалтовский». Стал помощником капитана по хозяйственной части. На учебных судах народу бывает много: кусанты, преподаватели, да и своя команда штатная большая. И всех этих людей надо регулярно кормить. Для моряков регулярное питание – святое дело. И надо следить, чтобы продукты закупались настоящие, чтобы повара не воровали и чтоб готовили для курсантов вкусно. Очень это большое и сложное хозяйство. Наверное, даже посложнее, чем командовать батальоном морской пехоты. И надо сказать, что подполковник Селявко с честью справился с поставленной задачей. После пятого курса мы несколько месяцев были в рейсе на преддипломной практике на «Пр. Рыбалтовском». Кормил нас подполковник так, что уходить с парохода не хотелось. Мама родная нас так вкусно не кормила.

На итоговом собрании экипажа, которое проходило в огромной судовой столовой, мы, курсанты, в присутствии всего экипажа официально поблагодарили товарища Селявко за такое отношение к молодым морякам. При этом все курсанты встали со своих мест и стояли, все 125 человек, по стойке «смирно» несколько секунд в знак почтения. Суровый воин был так растроган, что не нашёлся даже что сказать в ответ. Только незаметно вытер слезу на щеке. Мы, старые моряки, выпускники Макаровки, до сих пор с большим уважением вспоминаем этого офицера.

Первый курс нам пришлось осваивать сжав зубы. Настолько тяжёлыми были условия, которые нам создали в училище. Мы тогда ещё не понимали, что это такая система воспитания. Нас приучали держать себя в руках и выполнять поставленную задачу. В данном случае – учиться и усваивать большой объём учебного материала при больших физических нагрузках, в состоянии постоянного недосыпания и лёгкого голода. Некоторые избалованные на гражданке ребята не выдержали и ушли из училища. Поняли, что такая жизнь не для них. Но из нашей группы, где были собраны ребята, окончившие школу с медалью, никто не ушёл.

1-й курс. Курсанты нашей группы: Гусаров, Киров, Обожин, Шишкин, Чудный, Аверьянов, Стрижаков, Егоров, Бабичев, Шемидько и Баглаев

После весенней сессии, безо всякого перерыва на отдых, нас отправили на тренировочную базу на остров Западный Берёзовый. Это в Финском заливе, там целый архипелаг под названием Берёзовые острова. Как сказал нам на прощание перед отправкой капитан первого ранга С. П. Лисин: «Это замечательный уголок, созданный самой природой». Рядом наш городок Приморск и финская граница. Насколько я помню, там с десяток больших и маленьких островов, все покрыты сосновым и берёзовым лесом. Людей там нет. Острова разделены проливами разной ширины. По берегам островов местами песчаные пляжи, а местами камни и огромные гранитные валуны. Вода очень чистая. В одном месте мы, когда ходили на шлюпке под парусом, обнаружили остов большого парусного военного корабля. Набор корпуса был сделан из дуба и поэтому не сгнил. По нашим подсчётам, этому кораблю было не меньше ста пятидесяти лет. Бывали и менее древние находки. За 25 лет до этого здесь была война, и кое-что сохранилось с тех дней. Несколько раз мы видели в воде вблизи берега черепа людей, старые русские каски. И между этими артефактами спокойно плавали большие чёрные угри.

Берёзовые острова в Финском заливе

Жизнь на тренировочной базе была напряжённая. Вставали в 7 утра, сразу лёгкая физзарядка. Потом лёгкий же завтрак: как правило, оладушки с чаем или просто много чёрного хлеба с маслом и чай. Кормили здесь по сравнению с училищем до отвала. Но зато с утра до ночи – сплошной силовой спорт. Утром до обеда – шлюпочные учения. Есть такая знаменитая шестивёсельная шлюпка типа Ял-6. Мне она с детства родная. Ходили вокруг островов на вёслах до изнеможения. Когда уже руки и спина не выдерживали, ставили мачту, поднимали рей с парусами (разрезной фок) и ходили под парусом. Сначала с нами ходили штатные боцмана для обучения. Но наш боцман увидел, что я с этой лодкой на «ты», и сказал, чтобы я сам ходил с ребятами и обучал их, как надо правильно грести и ходить под парусом. Я до сих пор помню всех ребят, кто был в моей команде: Лёша Обожин, Толик Лихачёв, Женя Воробьёв, Володя Жданов, Олег Кореньков, Женя Логинов и я седьмой. Все, кроме Логинова, из нашей группы медалистов. Странное дело, но жизнь показала, что у ребят, которые хорошо учатся и школу закончили с медалью, не только с головами хорошо, но и здоровье лучше, чем у троечников. Все эти ребята до сих пор живы, хотя потери в целом среди личного состава роты сейчас, через 50 лет после окончания училища, процентов 60, не меньше.