Луис Броули - Пропащий. Последние приключения Юджи Кришнамурти

Через несколько дней, проведенных в Ченнае, мы вернулись в Бангалор. Сугуна сделала все обязательные церемонии, и дом снова был свободен.

В Бангалоре Юджи пригрозил уехать, если возникнет такой же бедлам, как в прошлый раз. Он, правда, забыл упомянуть, что в прошлый раз бедламом дирижировал именно он.

– Если вы будете продолжать рассказывать людям, что я здесь, я уеду! Я не собираюсь снова вариться в этой каше!

Но было слишком поздно: слух уже пошел, и с каждым днем все больше и больше людей звонило, желая увидеться с ним. В конце концов комната стала наполняться людьми, как прежде.

Мы продолжали много путешествовать, и, несмотря на страшную жару, он всегда выбирал машину Маджора, хотя в ней не было кондиционера. Сколько бы ни предлагал ему другой его друг свою машину с кондиционером, он неизменно отказывался. Юджи отстаивал свою точку зрения на то, что необходимость в охлаждении воздуха является просто психологическим вздором. Естественно, мы попадали в пробки, и чтобы не дышать загрязненным воздухом, он не открывал окна. Салон автомобиля превращался в душегубку, и дважды после таких поездок он практически терял сознание. Только после этого он смягчился и пересел в другую машину, но с условием, что за рулем будет Маджор. Он был очень преданным.

Хотя Юджи был не слишком известен в Индии, поскольку отказывался продвигать себя или читать лекции, его часто цитировали в прессе – ситуация, которую невозможно представить на Западе. Там он всегда оставался в тени.

Я пришел к выводу, что Джидду Кришнамурти был лжецом, поддерживавшим свой фальшивый образ в обществе, но факт остается фактом: Юджи, по его собственным словам, следовал за этим человеком более двадцати лет. Сейчас я был привязан к Юджи гораздо больше, чем когда-либо к Джидду Кришнамурти. Мои представления о том, что связывало Юджи и Джидду Кришнамурти вплоть до момента «катастрофы», с течением времени менялись. В моем черно-белом отрицании Джидду Кришнамурти как абсолютного лжеца появились серые полутона. Уже один тот факт, что и дня не проходило без упоминания его имени, говорило о чем-то таком, что я до конца еще не понимал.

Он продолжал кормить меня сахаром, «подслащивая» мою жизнь, горечь которой, казалось, то и дело хватала меня за горло своими стальными конечностями. Сначала я думал, что он предлагает мне «ощутить вкус» сахара по аналогии со сладостью просветления. Он часто говорил о человеке, который видел сахар, но никогда не пробовал его на вкус. Однако чем более безнадежной становилась эта затея, сахар приобретал более конкретное земное значение. Он указывал мне на необходимость смягчения моего взгляда на жизнь и людей в ней. «Лжец заставит тебя чувствовать себя хорошо, по крайней мере, на время, уверяя тебя, предлагая тебе удовольствие, а искренний человек сделает тебя несчастным». Отсроченный эффект длительного времени, проведенного в его обществе, стал с некоторых пор проявляться как проблески умиротворения и счастья, не сравнимые ни с чем, испытываемым мной раньше. Интенсивность наших взаимодействий по большей части не давала возможности замечать этого в моменте.

На этот раз он определенно умерил пыл в песнях и плясках, но атмосферу полного абсурда, тем не менее, создал – хотя и другим способом. Он говорил, говорил, говорил, говорил – бесконечно. Он выбил почву из-под ног у всех, опереться хоть на что-либо привычное не было никакой возможности: он отменил все правила обычного общения, врываясь в коллективный разум своими огненными и точными насмешками.

Он максимально преувеличивал и обыгрывал истории из книги о разоблачениях гуру. Рассказывая их, он улыбался. Я иногда думал, не отвращение ли к уму и всем его путям заставило его сдаться и поднять все на смех. Его методы возникли как следствие его способа функционирования. Он получал информацию, перерабатывал ее, пропуская через ясность, в которой жил. Мы – все остальные – были потеряны, а он, пребывая в сознании «незнания», потерянным не был. А возможно, он потерялся сильнее всех и был счастлив от этого. Все, что может быть обнаруженным, имеет свои пределы. Он непосредственно видел то, что находилось перед ним, и его «электрический глаз» автоматически вычислял лживость.

Приехал человек, который опубликовал первую книгу Юджи под названием «Ошибка просветления». Позже я слышал рассказы о том, как прошел пресс-релиз той книги: была представлена очень красивая книга с замечательной обложкой, все листы которой оказались абсолютно пустыми. Прекрасное выражение учения Юджи в стиле дадаизма.