Владимир Дичев - Небо покоряется смелым

В спорте годы летят быстро. В конце семидесятых уходит из большого спорта Борис Краснорутский, и Крамаренко в преддверии нового спортивного сезона решает проблему укомплектования экипажа.

В чемпионате мира 1980 года впервые за многие годы поколебались ведущие позиции советских моделистов, до этого доминировавших на европейской и мировой спортивной арене. Сказалось неучастие сборной команды в течение последних двух лет в крупнейших международных турнирах. В сложившейся ситуации перед членами сборной Советского Союза была поставлена задача закрыть образовавшуюся «брешь» на ближайших же чемпионатах мира.

И вот наступил 1982 год. В классе гоночных моделей команда нашей страны заняла второе место (читатели помнят, что из-за грубейшей ошибки испанского моделиста выбыл из борьбы ведущий экипаж сборной Крамаренко — Кузнецов). Происходило это в июле, а в августе уже сильнейшим «копиистам» мира предстояло скрестить шпаги. Местом проведения состязаний был избран Киев.

В большом авиамодельном спорте новые имена появляются не часто, поэтому участники мировых первенств, как правило, отлично знают друг друга. В командном зачете как всегда основными соперниками советской дружины были моделисты Польши, США, ФРГ, Франции; в личном нашему трио — Валерий Крамаренко, Александр Бабичев и Владимир Федосов — противостоял все тот же поляк Ежи Островский.

Поначалу можно было подумать, что чемпионат-82 разыгрывается по сценарию чемпионата-74: «стенд» выигрывает Крамаренко, но в первой попытке лучше «летает» Островский и выходит вперед. Валерий неудачно «зашел» на посадку, приземлил модель не совсем плавно, за что и последовало немедленное наказание.

Во второй попытке первым выходит на кордодром Островский и… уходит ни с чем, так и не сумев завести двигатель. У Крамаренко появляется прекрасная возможность опередить соперника, создать определенный запас прочности перед решающим третьим «полетом». Но… и Валерий не может завести двигатель. Да-а, давненько не было такого на чемпионатах мира, чтобы оба фаворита заработали во второй попытке по «баранке».

Режим мировых первенств невероятно напряженный: весь день участники соревнуются, вечером и ночью ремонтируют модели. Спать практически некогда. Памятуя о неудачном приземлении в первый день соревнований, Крамаренко, готовясь к третьей решающей попытке, отправился на кордодром специально потренироваться в выполнении именно этого элемента. Но мягкая плавная посадка, столь характерная для него, у Валерия никак не получалась. Со стороны могло показаться, что на кордодроме не один из сильнейших моделистов планеты, а новичок: удар о землю следовал за ударом. И он понял, что устал. Смертельно устал…

Уже говорилось о том, что в процессе полета модель выполняет несколько эволюций. Судьи приветствуют, когда спортсмен для каждого очередного чемпионата готовит новую «произвольную программу». Учитывая это, Крамаренко заявил такие дополнительные упражнения, как автономный запуск двигателей, управление оборотами двигателей, демонстрация работы закрылками, многомоторность (за этот элемент можно получить высокие дополнительные очки лишь в том случае, если все двигатели будут безупречно работать с момента старта и до момента окончательной остановки модели), управление шагом винта.

Именно с последней эволюции и начал третью попытку Валерий, преподнеся тем самым очередной сюрприз участникам и судьям. Модель замерла в предстартовом рывке. Последние мгновения перед взлетом. Однако спортсмен не спешит поднять самолет в воздух. Двигатели работают на низких оборотах. Вот Крамаренко уменьшил шаг винта, еще уменьшил — шаг винта уже нулевой, тотчас взревели оба двигателя, модель окутывается клубами дыма, она вся дрожит, но стоит на месте. Еще мгновение — резко увеличен шаг лопастей, модель моментально оживает, стремительно набирает скорость, выныривает из дымовой завесы и устремляется ввысь. Очень эффектное начало.

Полет идет нормально. Одна за другой выполнены все эволюции. Сейчас модель будет выполнять конвейер, но спортсмен почему-то медлит, заходит на дополнительный круг…

Валерий Крамаренко: «Давно со мной не было подобного. Надо «приземляться», а я боюсь. Ну вот боюсь и все тут: то ли сказались вчерашние неудачные вечерние тренировки, когда у меня модель, как коза, прыгала по дорожке кордодрома; то ли нервы были на пределе… И вот я тяну, тяну… Наконец посадил модель. Ну, думаю, все, сейчас будут штрафные очки. А получилось все наоборот, судьям почему-то понравился такой конвейер… Вообще судейство в моделизме субъективное, как и в фигурном катании, и мы никогда не знаем, как какому из судей угодить, что кому нравится. Одни требуют, чтобы ты как можно плавнее, медленно-медленно трогался с места и лишь потом постепенно набирал скорость; другие любят стремительность — стремительность в разгоне, стремительность в полете… Как говорится, с судьями не спорят, но иногда из-за таких вот сугубо личных воззрений они совершенно забывают учитывать при этом еще и характерные особенности прототипа…»