Владимир Арсентьев - Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

По этому поводу судья установил, что суд лишен возможности проверить наличие или отсутствие, законность или необоснованность заявленной С. оперативной информации. Поскольку материалы дела каких-либо сведений об этом не содержат, а наоборот, свидетельствуют об инициативе Кудинова в добывании такой информации, реализация которой опровергла его же заявление, составленное на бланке и от имени предприятия без номера и даты на имя начальника оперативно-розыскного бюро, подписанное Кудиновым как генеральным директором.

Это заявление Кудинова о преступлении органом дознания направлено прокурору области по подследственности после истечения процессуального срока, предусмотренного для принятия такого решения, то есть в нарушении требований статьи 109 УПК РСФСР, статьи 144 УПК РФ. Однако этот вопрос сторонами не ставился, поэтому дело судом рассмотрено по существу.

Приведенные в приговоре показания допрошенных свидетелей и потерпевшего бесспорными доказательства вины Викторова и Васильева во взятке, а Горина в пособничестве получения взятки — не являются. Поскольку сведений о предварительной договоренности Горина с Викторовым и Васильевым на получение взятки, о посещении Васильевым сауны и о неоплаченных услугах сауны во время пребывания там Викторова — не содержат. Напротив, — подтверждают установленные судом иные обстоятельства, изложенные в приговоре, прямо свидетельствующие о невиновности подсудимых.

Показания работников предприятия по существу являются производными от одного и того же источника — администратора, которым в двух случаях явилась Саблина, а однажды — Мусина, чьи показания также свидетельствуют о невиновности подсудимых.

Что касается показаний Кудинова, то из них видно, что он сам лишь организовал предоставление услуг своего предприятия пожарным как заинтересованное лицо, однако очевидцем либо непосредственным участником произошедших событий он не был. Не принял Кудинов мер и к устранению выявленных инспектором государственного пожарного надзора Митиным нарушений требований пожарной безопасности на своем предприятии.

Сам лично Кудинов Горина не обвиняет, Васильева в сауне не видел, расчет за услуги сауны с Викторовым не производил, от С., Т. и Е. денег не получал. Использовал, как установлено судом — ложную информацию от подчиненных ему и зависимых от него, как работодателя лиц, выполнявших его необычные требования по отношению к пожарным.

Как следует из показаний Кудинова, у Саблиной и Мусиной о событиях он не интересовался, в подробности не вникал, действовал по своему убеждению. А именно, заранее предполагая корыстный интерес должностных лиц, от решения которых зависел его бизнес, он обратился в оперативно-розыскное бюро, используя свое личное знакомство.

Версия же Кудинова о договоренности с Викторовым и Васильевым о предоставлении им бесплатных часов пользования сауной оказалась не подтвержденной.

Такие показания Кудинова судом не могли быть использованы в доказывании виновности подсудимых, поскольку они носили предположительный характер.

В судебном заседании исследованы с исчерпывающей полнотой все собранные по делу доказательства, подтвердившие вывод суда о невиновности подсудимых. В этой связи в приговоре приведены представленные стороной обвинения остальные доказательства и мотивы, по которым суд их отверг.

Доказательствами вины подсудимых в совершении преступления, по мнению органов предварительного следствия, являлись:

Постановление о проведении оперативного эксперимента, который поручен С., заключавшийся в скрытом наблюдении за помещениями предприятия с применением аппаратуры видеозаписи и в контроле переговоров Кудинова с сотрудниками государственной противопожарной службы.

С. в суде уточнил, что опрос Кудинова и вручение спецсредств произведены не в рамках этого оперативного эксперимента.

Государственный обвинитель в суде выдала постановление о проведении оперативного эксперимента, которым С. поручено опросить Кудинова и организовать активное наблюдение за Викторовым, Васильевым и Гориным в ходе встречи с Кудиновым с применением специальных технических средств аудиозаписи.

Выполняя поручение, С. вручил Кудинову диктофон с аудиокассетой, о чем составил протокол вручения спецсредств, содержащийся в материалах уголовного дела, признанный постановлением суда недопустимым доказательством, полученным с нарушением требований статьи 166 УПК РФ, статьи 102 УПК РСФСР. В частности, экспертным путем в суде была установлена иная дата составления этого протокола, затем исправленная на другую дату, что в протоколе никак не оговорено и не удостоверено подписями участвовавших лиц. В протоколе были указаны недостоверные данные понятых, что установлено в суде путем их допроса. Исправление даты в протоколе и искажение данных понятых признал в суде и С.