Борис Альтшулер - Сахаров и власть. «По ту сторону окна». Уроки на настоящее и будущее

Люся вернулась в квартиру. И тут она увидела в нашей спальне и в соседней с ней комнате двух гебистов: один из них рылся в моих бумагах, а другой что-то делал с магнитофоном (потом оказалось, что запись, которую я наговорил в магнитофон для детей, была стерта). Люся страшно закричала, и гебисты бросились бежать. Но не к входной двери, а в комнату “хозяйки”, которая была открыта, так же как окно. Ге-бисты вскочили на диван, опрокинув его, потом на подоконник, оставив на нем следы, и выпрыгнули наружу. Люся тут же позвала милиционера и показала ему этот разгром; кажется, он был несколько растерян.

Теперь нам стало ясно, в чем была основная функция “хозяйки”. Просто она должна была, уходя, оставлять открытым окно (все окна в нашей квартире запираются изнутри на задвижку, и если она закрыта, то снаружи открыть окно невозможно). Проникнув в комнату “хозяйки” с улицы, гебисты уже совсем просто открывали своим ключом дверь изнутри, делали в квартире, что хотели, и тем же путем уходили… Что касается “хозяйки”, то я перестал пускать ее в квартиру. Она (и КГБ) легко примирились с этим. Ее функция была раскрыта, и больше она не была нужна».

1981 г., январь – июль. Справка Архива Сахарова в Москве, описание некоторых документов Политбюро ЦК КПСС и КГБ СССР:

Сахаров:

Январь – март.Присоединяется к документам московской группы «Хельсинки» в защиту осужденных А. Лавута и Л. Терновского. Пишет главе делегации США на Мадридской конференции М. Кампелману письмо в защиту узников совести. Обращается к советским коллегам (Зельдовичу, Харитону) с просьбой помочь выезду из СССР невестки Е. Алексеевой.

3 марта.Президент АН СССР А. П. Александров информирует ЦК

КПСС о ведущейся в США кампании по привлечению международных организаций к празднованию 60-летия Сахарова, как делегация советских ученых препятствует этому.

13 марта.В Горьком, в поликлинике, происходит кража сумки Сахарова с рукописями и документами.

Сахаров:

17 марта.Делает заявление для печати и радио о краже сумки с документами.

Выступает (вместе с Е. Боннэр) в защиту вновь арестованного А. Марченко. Пишет статьи «Ответственность ученых», «Что должны сделать США и СССР, чтобы сохранить мир».

Апрель – июль.Отправляет в Москву телеграмму в связи с арестом Т. Осиповой. Выступает в защиту А. Болонкина. Отправляет письмо лауреату Нобелевской премии Л. Полингу с просьбой помочь Ивану и Сергею Ковалевым, Т. Осиповой. Отправляет письмо Л. Брежневу с просьбой о помиловании репрессированных Ю. Федорова и А. Мурженко. Дает заочное интервью агентству Франс Пресс. Пишет Л. Брежневу и коллегам (Капице, Кадомцеву, Велихову) по делу невестки Е. Алексеевой.

2 мая.Ю. Андропов информирует: «…пропагандистские центры Запада и антиобщественные элементы в СССР планируют проведение серии враждебных нашей стране акций, приурочиваемых к 60-летию академика Сахарова».

26 июня.Ю. Андропов информирует: высылка Сахарова позволила локализовать его враждебную деятельность, но он пытается ее продолжать при помощи Е. Г. Боннэр. «Комитетом госбезопасности осуществляются мероприятия по локализации антисоветской шумихи, основанной на провокационных заявлениях и документах Сахарова».

Сахаров:

«Как задним числом мне очевидно, КГБ продолжал охотиться за моей сумкой все последующие месяцы. К сожалению, я относился к этой опасности слишком легкомысленно и очень многое имел в одном экземпляре (и тем самым – в одном месте). Через восемь с половиной месяцев КГБ добился своей цели, воспользовавшись моей неосторожностью при посещении поликлиники.

Удар КГБ был чрезвычайной силы. Пропало множество моих записей как общественного, так и чисто научного характера, множество документов, писем ко мне и копии моих писем (так же как копии Люсиных писем детям), три толстых тетради моего дневника за 14 месяцев и три таких же тетради – рукописи моих воспоминаний. Первая тетрадь воспоминаний пропала в ноябре 1978 года во время негласного обыска. Я затратил оба раза большой труд, как оказалось – в значительной степени впустую. Я сделал заявление по поводу пропажи сумки, Люся потом привезла его в Москву, оно вызвало большой отклик во всем мире – КГБ вновь покрыл себя позором. Кража заставила меня существенно изменить многие планы, временно отставить в сторону некоторые задуманные научные работы. Необходимо было спешить с воспоминаниями, пока КГБ не вырвет их у меня из рук или не помешает их завершению иным способом. Если эти воспоминания оказались все же перед тобой, мой дорогой и уважаемый читатель (не из КГБ), это будет означать, что мои старания на этот раз оказались не напрасными.