С Голынец - Иван Яковлевич Билибин (Статьи • Письма • Воспоминания о художнике)

5 ½ ч. веч[ера]. Опять та же кофейня на Виноградной улице.

Устал до бесчувствия и подкрепляю свои силы черным кофе.

Страница из альбома. 1905.

Марки журнала "Жупел". 1905.

Царь Дадон. Обложка журнала "Жупел". 1905,

"Sic transit. . ." ["Так проходит мирская слава"]. Рисунок для журнала "Жупел". 1905.

Осел (Equus asinus) в 1/20 натуральной] вел[ичины]. Рисунок для журнала "Жупел". 1906.

Заставка к стихотворению Вяч. Иванова "Стены Каиновы". Рисунок для журнала "Адская почта". 1906.

Концовка для книги Дж. Кеннана "Сибирь и ссылка". 1906

Обложка книги Дж. Кеннана "Сибирь и ссылка". 1906.

Обложка сборника "Под сводами". 1907.

Вернисаж для Ялты прошел хорошо, но, увы, только для Ялты; мы же думали, что все будет по-петербургски. Присутствовал весь здешний monde {1}, французили много, но покупали вяло. Я продал мои любимые можжевельники (без солнца) за 3000 р. и маленький рисунок роз за 500 р. Были еще разные разговоры, но они пока еще не кончились. Говорят, что мне для завершения других продаж нужно остаться еще дня три. Мне это кажется ужасным, т. к. мне страшно хочется вернуться скорее домой, но придется сидеть.

Другие батилиманские художники пока ничего не продали. Цены Пинегина слишком высоки. Общее мнение нашей выставочной администрации, что он по таким ценам ничего не продаст. Это надо ему сообщить. Кго цены по сумме денег равны моим и соринским, а его художественно-биржевое имя неизмеримо ниже наших имен. Я не говорю о справедливости и о прочем, но биржа художественного покупателя есть существующий факт.

Мне ужасно жаль бедного Пинегина, но он еще мирно спал до сего времени, сейчас он и Мария Павловна вешают, вероятно, на Маковском всех собак, но, конечно, Маковский абсолютно справедливый, чуткий и милый человек, а Пинегин, если проснется, то будет благословлять день, когда его, спящего, больно толкнули.

Была очень хорошая продажа старых мастеров. Как мы, художники, и думали, старички подставили нам ножку {2}.

Я не стану писать Вам о выставке, о Судейкине (прекрасный портрет его жены), Сорине, Балджи (очень интересный молодой художник в духе Коровина), Браиловском и других, ибо скоро увидимся, и, рисуя, расскажу Вам все за работой, но скажу лишь одно, что Вам, для подбодрения художественного рвения, было бы весьма не вредно посмотреть на эту интересную, даже для столицы выставку, потому-то я и приглашаю Вас приехать сюда к концерту. Оказывается, что будет через две недели, а не через три. Я буду знать когда.

Хотя, милая батилиманская художница, и без подбодрения Вы так бодрствуете, что Вам можно только завидовать, все есть: способность, любовь к делу, здоровье и долгая жизнь впереди. Ура, да здравствует и процветает художница Чира Миликова!

Ах да, Вы знаете, какой вышел пассаж. Я, шутки ради, сказал на жюри, что одна из Ваших вещей называется: "Ужин с идиотом". Все рассмеялись; но представьте себе мое удивление, я раскрываю через несколько дней каталог и читаю: № такой-то — ужин с идиотом {3}.

Вам не странно, что я Вам пишу нечто вроде дневника? Но если бы Вы знали, какое я переживаю хорошее время. Не выставка (это вздор), а нечто совершенно иное превратило все мои нервы в струны какого-то инструмента, и на душе у меня сплошная музыка.

Возраста нет. Я молод, как мальчишка, так как и на самом деле я начинающий художник.

Как Святогору, мне кажется, что, если бы в небе было кольцо, то я ухватился бы за него и перевернул бы землю. Знаете, к чему я клоню.