Иосиф Давыдов - Триумф и трагедия советской космонавтики

— А то как же?! — удивился повар, будто это самой собой разумелось.

Ребята по очереди кололи чурбаны и таскали дрова поближе к печке. Возле нее они стали укладывать поленницу. За работой почти забыли про еду, но когда после некоторого сопротивления развалился под топором последний чурбан, мальчишки вдруг снова почувствовали острый приступ голода.

— А ну, подходи сюда, хлопцы! — уже вполне дружелюбно позвал повар. Два наполненных ароматной кашей котелка с торчащими из них ложками стояли на траве.

— Смотрите, не торопитесь, а то рты пообжигаете, — сказал повар, показывая на котелки. Мальчишки мигом уселись на траву. Усиленно дуя на ложки с кашей, они одну за другой поглощали их с неимоверной скоростью. Солдаты не приставали с расспросами, сочувственно смотрели, как два тощих паренька жадно уплетали содержимое котелков.

— Изголодались, шельмецы! Во, как трескают! — радовался повар.

— Да, я такую вкусную кашу в первый раз в жизни ем, — с трудом переводя дух, выдохнул Жора, облизывая губы. Повар многозначительно оглядел раненных бойцов. Знайте, мол, как вас кормят! А мальчишкам добавил еще по черпаку в котелки. От сытной горячей пищи слабый румянец проступил на щеках. Сон смыкал веки, и они, приткнувшись друг к другу, заснули тут же на траве.

Из палаток, позвякивая котелками, тянулись к кухне раненые, кто, постанывая от боли, кто весело переговариваясь. Но, увидев спящих мальчишек, все старались не шуметь.

— Та, их сейчас пушкой не разбудишь, — сказал молодой солдат и в подтверждение своих слов нарочно стукнул ложкой по котелку над ухом у ребят. Те испуганно подпрыгнули.

— Спите, хлопчики, спите, — снова уложил ребят повар. — А тебя вот сейчас половником по башке огрею, будешь знать, — пригрозил он неудачливому экспериментатору.

Усталость от длинной дороги, физической работы и плотная пища сделали свое дело: мальчишки снова повалились на траву и засопели, спросонья что-то бормоча. Проспали до вечера. Повар успел за это время накормить всех раненых обедом и начал готовить ужин. Проснулись ребята от дружного залпа тяжелых гаубиц, расположившихся в нескольких километрах отсюда. И сразу загрохотало далеко впереди, там где был фронт. Это началась артподготовка.

Канонада длилась около часа, а потом так же внезапно смолкла, как и началась.

— Опять наши в наступление пошли, — пояснил повар. — Ну что, выспались? — Мальчишки согласно кивнули.

— Откуда ж вас сюда черт занес, а?

— С Одессы мы, дядько! — ответил Игорь.

— А по каким таким делам? — удивился повар.

— Фашистов хотим помогать бить! — горячо воскликнул Жора.

— Ишь, чего надумали, пострелы, — воевать им захотелось! Учиться надо, а не воевать! Теперь уж и без вас как-нибудь фрицев добьем. Вона, как драпают! Домой вам надо, вот что! Матери-то, поди, с ума там сходят. Дело себе, вишь, какое нашли — фрицев бить!

— А что? — Его вот, — указывая на Жору, заговорил Игорь, — сперва расстрелять хотели, а потом передумали и на двадцать пять лет каторги решили упечь. Так он с тюрьмы-то сбежал и теперь гадам отомстить за все хочет.

Глаза повара округлились от удивления, да и остальные бойцы, услышав слова Игоря, с интересом слушали. Они знали о зверствах в гестаповских застенках, но видеть живого человека, побывавшего в их лапах, не многим приходилось.

— Расскажи, хлопец, как было? Что они с людьми-то там делают? — наперебой расспрашивали солдаты.

— Что рассказывать-то? Плохо там было, страшно. Людей жуть как мордовали, и почти каждую ночь кого-нибудь на расстрел уводили, — хмуро глядя на Игоря, проговорил Жора. Воспоминания явно не доставляли ему удовольствия. Солдаты это поняли и прекратили расспросы.

— А на фронте вам все равно делать нечего. Есть кому с фашистами посчитаться. Сегодня у нас в палатке переночуете, а завтра — домой. И так матерям горя хватает. И не думайте драпать. А то дам команду, вас все равно найдут, да еще и всыпят по первое число. Поняли? — Слова принадлежали молодому майору-танкисту с забинтованными ногами. Уже более спокойно он добавил:

— Надеюсь, меня не заставите на костылях вас бегать искать?

Это был, пожалуй, самый веский довод — подвести человека, раненого в боях, они, конечно же, не могли и покорно поплелись к палатке. Утром за ранеными пришла машина для отправки их в тыловой госпиталь. Среди них был и майор-танкист. Майор настоял, чтобы мальчишек тоже взяли. По его просьбе их посадили на санитарный поезд, направлявшийся в Одессу. Когда прибыли в город, танкист при прощании взял с них слово, что они будут навещать его в госпитале. Это был якорь, на который он их прочно посадил.