Мин Ким - Девушка и скрипка. Жизнь на расстроенных струнах

Да, ее вырвали из рук нынешнего владельца, но она все равно осталась Страдивари. Никто не властен изменить ее природу. Потому она и сохранилась в веках. Она стоила целое состояние. Вот уж что в кочевой общине умеют делать хорошо, так это беречь инструменты. Попадись ей неопытный вор, и он наверняка сунул бы мою скрипку в подвал, держал ее в сырости, пока она не была бы безвозвратно уничтожена. Но эти ребята точно знали, как обращаться с такими вещами. У них и другого добра было немало, оружие, украшения, наркотики. Они охотились за ценными вещами. И если уж им в руки попадало нечто ценное, они его берегли. Глаз с него не спускали.

Мою скрипку украли не первой, не будет она и последней. Их много, и многие еще не найдены. Скрипку Страдивари по имени «Колосс» украли у матери Луиджи Альберто Бьянки — прямо из дома 3 ноября 1998 года. Скрипку Страдивари «Давидофф» 1727 года рождения украли в 1995 году из запертого шкафа в спальне манхэттенской квартиры Эрики Морини. Страдивари «Ле Марьен» пропала из магазина на том же Манхэттене, а в Токио однажды исчезла скрипка Николо Амати. Еще одну скрипку Страдивари, «Король Максимилиан», украли в Мексике, а «Мендельсон», инструмент, принадлежавший братьям Мендельсонам, банкирам, потомкам знаменитого композитора, исчез в Берлине. Сначала его украли нацисты, а потом скрипка пропала из Дойче Банка во время оккупации в 1945 году. Большинство краж были прицельными, в отличие от кражи моей скрипки — тут похитителям просто улыбнулась удача.

Но за такую удачу всегда приходится чем-то расплачиваться. И в данном случае цена — это цена моей скрипки. Такая огромная сумма вызывает волнение в умах, рождает подозрения среди соучастников, между ними начинаются трения. Старое здание начнет разрушаться, когда вражда запустит в него корни, и когда-нибудь разрушится окончательно. Огромная цена никому не даст спать спокойно, пока от скрипки не избавятся. Она будет смущать умы, выводить похитителей из равновесия. Мысль о таких деньгах невозможно контролировать, невозможно выгнать из головы. Можно лишь попытаться сбыть скрипку и выручить за нее как можно больше. Когда-то придется вынести инструмент на свет, показать ее в номере отеля или на парковке — и именно в этот момент новые владельцы скрипки будут наиболее уязвимы. Так бывает со всеми крадеными ценностями — их непременно нужно продать. Именно поэтому в полиции были уверены, что рано или поздно моя скрипка обязательно, ну просто обязательно, объявится. Это лишь вопрос времени. Как тогда все обыграть, как использовать информацию, как вынудить похитителей продать инструмент? Вот в чем главная трудность.

Энди из Британской транспортной полиции звонил мне каждую пятницу. Часто ему нечего было мне рассказать, но хватало и той уверенности, которая звучала в его голосе. Она для меня очень много значила. Я его потом спросила, почему он звонил, а он ответил мне, что когда кто-то погибает, полиция отправляет сотрудника поддержать семью, быть с ними на протяжении расследования, дать им опору. В нашем случае никого не убили, специального сотрудника, поддерживающего семьи тех, у кого украли Страдивари, не было, так что… Энди понимал, что речь идет не просто о пропаже. Речь идет о моей жизни. Я снова и снова рассказывала ему о скрипке, о том, что я чувствую. Эти разговоры были для меня спасательным кругом, благодаря им я смогла начать дышать. Трудно переоценить значение того, что сделал Энди. У него поистине ангельское терпение.

В общем, начнем с того, что к тому моменту, как полиция вычислила похитителей, она отставала от них на пару дней. Новости о скрипке распространились, и зверь, на которого шла охота, высунул морду из норы. Но вот клюнул ли он на приманку — другое дело. Эти звери подозрительны, живут стаями, обратившись против всего остального мира. Чужакам они не доверяют, тем более если на них полицейская форма. Словам полицейских о скрипке, конечно, никто бы из них не поверил. Воры бы сразу поняли, что это ловушка. Но было жизненно важно, чтобы они все равно любым способом узнали о настоящей ценности этой скрипки, осознали, насколько серьезной оказалась эта кража и какие у нее могут быть последствия. Тогда они наверняка попытаются найти выход.

Главными в этой операции были два сотрудника Британской транспортной полиции: Энди и Саймон Тайлер. Энди руководил следствием, Саймон — оперативной работой. Вскоре удалось выяснить, что в ближайшее время воры попытаются сбыть такой дорогой товар. Попытки уже были. Они вели себя осторожно, потому что все еще не были уверены, что к ним в руки попало именно это. Они не верили тому, что говорили во внешнем мире, — никогда не верили. В этом была их сила, но, как часто бывает, в этом же была и их слабость. Они не знали, как вести себя во внешнем мире. Он казался им совершенно чужим. Чтобы они узнали о настоящей ценности скрипки, нужно было найти особый способ сообщить им об этом. Статья в Sunday Times вряд ли помогла бы, как и объявление в любой другой газете. Они явно не были горячими поклонниками чтения. Эту новость они должны были получить из источника, которому доверяли. Телевизор. Ну конечно же! Наверняка они подумали что- то в духе: «Ну, если она появится в следующем выпуске Crimewatch , тогда все без обмана! Тогда и будем думать о сделке!» Они дали нам сорок восемь часов.