Дэвид Линч - Комната снов. Автобиография Дэвида Линча

Однажды Герб и Ал решили лететь на восток. У Ала плохое зрение, но он собирался быть штурманом. Они полетели через всю страну, сначала направились в Покателло, в Айдахо. Они прилетели, Герб связался по рации с местным аэропортом, и парень там сказал ему: «Я взял вам машину напрокат, ключи в ней. Выключите свет и закройте ее, когда будете улетать». Герб припарковал самолет, они садятся в эту машину и едут в Покателло. Они ехали в ночь по двухполосному шоссе, Герб был за рулем, и тут он заговорил. Пока он говорил, его голос становился выше, и он начал съезжать с дороги. Ал окликнул его: «Герб!» и тот вернулся на шоссе. Он продолжил говорить, его голос стал еще выше, и он снова начал съезжать. Затем он вовсе съехал с асфальта, а его голос достиг небывалой высоты. Ал заорал на него: «Герб!». В конце концов, Герб вышел из этого состояния, вернулся на дорогу, и все вернулось в норму. Кто его знает, что это было такое.

Иногда мы снимали до двух-трех часов утра, и когда для съемок следующей сцены становилось слишком поздно, мы расходились. Герб жил с нами, но он не приходил домой. Никто не знал, куда уходил Герб. В девять часов его машина появлялась на подъездной дорожке. Он заходил в дом не говоря ни слова, и ты понимал, что не стоит задавать вопросов. Джен помнит, каким Герб был по утрам – он двигался медленно, был не то чтобы угрюмым, но и не лучился счастьем; он тянулся к своему запасу шоколадных батончиков для завтрака, которые никому не разрешалось трогать. Джен так сильно хотела один, и я не припомню, чтобы он когда-либо ее угощал.

Когда Герб работал на «Calvin de Frenes», были моменты, когда для работы над фильмами требовался сверхсекретный доступ, поскольку это было правительственное кино, и у Герба такой доступ был – многие думали, что он работал на ЦРУ. Герб разрабатывал 16-миллиметровые проекции для самолетов, и ему было необходимо уехать в Лондон по работе. Он летел с несколькими ребятами, и все они знали, что Герб интересный парень. Они должны были встретиться утром в аэропорту Гатвик. Те ребята пришли, но Герб так и не появился. Они позвонили в его номер, но ответа не последовало, так что пришлось звать менеджера отеля и просить, чтобы он проверил его номер. Они зашли и увидели Герба мертвым в постели. В Лондоне провели вскрытие и не установили причин смерти. Его мать организовала похороны дома, в Северной Калифорнии, и она настояла на повторном вскрытии, но причина смерти не выяснилась и на этот раз. Таким был Герб.

Фред Элмес пришел на замену Герба, и фильм менялся по мере продвижения. Я имел обыкновение рисовать в столовой, вот и в тот раз я был там и рисовал маленькую женщину, а когда закончил, то посмотрел на рисунок и понял, что только что родилась Девушка из Батареи. Не помню, были ли тогда написаны слова ее песни «In Heaven», но сама девушка существовала, и я знал, что она живет в батарее, где тепло. Я вбежал в комнату Генри, потому что забыл, как выглядит батарея в ней. Ни в одной из батарей, которые я видел потом, не было того, что было в той – а было в ней небольшое отделение, где действительно можно было жить. Я поверить не мог. С таким просто не поспоришь. Последние кадры с Генри и Девушкой из Батареи такие красивые, потому что они выгорели. Они сияли.

Когда бы нам ни приходилось строить декорации где-либо вне конюшни, этот день приходился на пятницу, субботу и воскресенье, а убирали мы все это к понедельнику, до прихода садовников. Если бы они нас заметили, у нас возникли бы серьезные проблемы. Мы снимали сцену с планетой там, где хранились дрова, а плод заставили летать в моем гараже. Кадры, где Генри летит над поверхностью планеты, были сняты в гостиной Фреда. Я построил длинную декорацию у себя, затем принес ее к Фреду, а он собрал штатив для камеры так, чтобы он была направлена вниз, почти вдоль штатива. Мы двигали ее вдоль нашей планеты, затем меняли ракурс, чтобы показать путешествие над ее поверхностью. Фред подключался к верхнему электрощиту в его доме, и мы, по сути, воровали электричество, а к его квартире были подведены длинные кабели. Когда встал вопрос о спецэффектах, то обращались к производителям кино категории С – даже не В, а именно С. Мы встречали занятных персонажей, и я вынес урок из каждого места, куда мы обратились. Самым главным уроком было том, что нам следовало придумать, как делать спецэффекты самостоятельно.

Я построил планету, и ее предстояло сломать в определенном месте. Я хотел построить катапульту, чтобы запустить в нее кусок этой же планеты, утяжеленный грузилом из стали – при ударе об поверхность планеты он должен был взорваться. У Ала была совершенно другая идея катапульты. Я сказал: «Твоя идея не сработает», а он ответил: «Нет, это твоя не сработает». Мы построили обе катапульты, и не сработала ни одна. В итоге я просто бросил кусок планеты в декорацию, но сломалась только половина, и я запустил второй кусок. Получилось здорово – два взрыва вместо одного.