Иван Солоневич - Россия в концлагерe [дореволюционная орфография]

Мы перешли на нѣмецкій языкъ, и вопросъ о моихъ многочисленныхъ членствахъ какъ-то отпалъ. Заполнили нѣчто вродѣ анкеты. Я попросилъ своего слѣдователя о двухъ услугахъ: узнать, что стало съ Борисомъ — онъ долженъ былъ перейти границу приблизительно вмѣстѣ съ нами — и одолжить мнѣ денегъ для телеграммы моей женѣ въ Берлинъ... На этомъ допросъ и закончился: На другой день въ каталажку прибылъ нашъ постоянный перевозчикъ на мотоциклѣ въ сопровожденіи какой-то очень дѣлового вида "нейти", такой же чистенькой и новенькой, какъ и всѣ прочія. "Нейти", оказывается, привезла мнѣ деньги: телеграфный переводъ изъ Берлина и телеграмму съ поздравленіемъ. Еще черезъ часъ меня вызвали къ телефону, гдѣ слѣдователь, дружески поздравивъ меня, сообщилъ, что нѣкто, именующій себя Борисомъ Солоневичемъ, перешелъ 12 августа финскую границу въ районѣ Сердоболя... Юра, стоявшій рядомъ, по выраженію моего лица понялъ, въ чемъ дѣло.

— Значитъ, и съ Бобомъ все въ порядкѣ... Значитъ, всѣ курилки живы. Вотъ это классъ! — Юра хотѣлъ было ткнуть меня кулакомъ въ животъ, но запутался въ телефонномъ проводѣ. У меня перехватило дыханіе: неужели все это — не сонъ?..

9-го сентября 1934 года, около 11 часовъ утра, мы въѣзжали на автомобилѣ на свою первую буржуазную квартиру... Присутствіе г-жи М., представительницы русской колоніи, на попеченіе и иждивеніе которой мы были, такъ сказать, сданы финскими властями, не могло остановить ни дружескихъ изліяній, ни безпокойныхъ вопросовъ: какъ бѣжали мы, какъ бѣжалъ Борисъ, и какъ это все невѣроятно, неправдоподобно, что вотъ ѣдемъ мы по вольной землѣ и нѣтъ ни ГПУ, ни лагеря, ни Девятнадцатаго квартала, нѣтъ багровой тѣни Сталина и позорной необходимости славить геніальность тупицъ и гуманность палачей...

Въ той массѣ писемъ, которыми бомбардируютъ насъ читатели со всѣхъ концовъ міра, все чаще повторяется запросъ къ брату: а что-же сталось съ третьимъ "совѣтскимъ мушкетеромъ" — Борисомъ, то-есть со мной... Мой братъ Иванъ, авторъ книги "Россія въ концлагерѣ", рѣшилъ не излагать самъ исторію моего побѣга, а такъ сказать, просто передалъ перо мнѣ.

Предлагаемый читателямъ разсказъ является заключительной главой моей книги "Молодежь и ГПУ" и печатается здѣсь почти безъ измѣненій.

Въ качествѣ нѣкотораго предисловія, я въ нѣсколькихъ словахъ сообщу, какъ проходила моя "единоличная" эпопея послѣ разставанія съ братомъ въ Подпорожьи.

Санитарный городокъ прожилъ недолго. Прежде всего ГУЛАГ не слишкомъ ласково отнесся къ мысли концентрировать "отбросы лагеря" — инвалидовъ и слабосильныхъ — въ одномъ мѣстѣ, вдобавокъ недалеко отъ желѣзной дороги и судоходной рѣки. Къ тому же академикъ Графтіо, строитель гидростанціи № 2, предъявилъ претензіи на бараки Погры для своихъ рабочихъ. Словомъ, сангородокъ, не безъ содѣйствія лирической mademoiselle Шацъ, былъ раскассированъ, а я переброшенъ въ столицу "королевства Свирьлага" — Лодейное Поле.

Съ тѣхъ поръ, какъ Императоръ Петръ строилъ тамъ свои ладьи — сирѣчь, флотъ — этотъ городокъ мало выросъ: въ немъ была не больше 10.000 жителей, и назвать его городомъ можно было лишь при сильномъ напряженіи фантазіи.

На окраинѣ этого городка былъ расположенъ лагерный пунктъ съ 3.000 "невольныхъ" жителей.

И вотъ туда-то начальникомъ санитарной части и былъ назначенъ я, и вотъ оттуда-то въ одинъ день съ братомъ я и бѣжалъ изъ "счастливѣйшей родины самыхъ счастливыхъ людей во всемъ мірѣ и его окрестностяхъ"...

Въ своей медицинской дѣятельности много мнѣ пришлось видѣть такихъ оборотныхъ сторонъ лагерной жизни, которыя лучше бы никому не видѣть... Если удастся — я разскажу объ этихъ сторонахъ... Здѣсь же моя тема — это только побѣгъ, historia drapandi — тотъ самый "драпежъ", о которомъ сейчасъ снится съ холоднымъ потомъ, а вспоминается съ гордостью и смѣхомъ...

Третій разъ... Неужели судьба не улыбнется мнѣ и на этотъ разъ?..

И я обводилъ "послѣднимъ взглядомъ" проволочные заборы лагеря, вооруженную охрану, толпы голодныхъ, измученныхъ заключенныхъ, а въ головѣ все трепетала и билась мысль:

— Неужели и этотъ побѣгъ не удастся?

Хорошо запомнился мнѣ этотъ день... Ночью меня будили "только" два раза — къ самоубійцѣ и тяжело больному. Рано утромъ привели маленькаго воришку — почти мальчика, лѣтъ 14, который пытался бѣжать въ сторону Ленинграда и былъ пойманъ собаками ищейками: тѣло и кожа висѣли клочьями... Ну, что-жъ, можетъ быть, завтра и меня приведутъ въ такомъ видѣ... Б-р-р-ръ...