Михаил Никольский - Кровью своего сердца

А еще одно событие из жизни в Заельном вспомнилось мне после встречи уже в послевоенные годы в Слуцке с известным белорусским писателем Николаем Павловичем Лобаном 26. Как это было? Позвонила мне в школу №5 директор городской библиотеки Янович. И как активному читателю предложила принять участие в читательской конференции по книгам Миколы Лобана «Устронь-городок» и «На парозе будучынi». На мое замечание, что я не читал этих книг, она возразила: «Это ничего, они у нас есть… Возьмите, прочитайте… Конференция назначена в следующем месяце. Я позвоню Вам». Пришлось согласиться. Прочел те книги. Понравилось. Выписал кое-что для выступления на конференции — что задело, что вызвало недоумение или возражение, требовало уточнения.

Еще до начала конференции захожу в кабинет директора, она представляет меня незнакомому человеку:

— Наш активный читатель Никольский, замдиректора школы…

— Лобан Николай Павлович, — представился писатель и тут же заметил: — А я был хорошо знаком с одним Никольским. Еще до войны, в деревне Заельное. Это не ваш отец?

— Да, мой, — признался я.

— Так вы Миша? Помню, как же, малым еще был. Да сестру Янину, мать твою помню. Я ведь тогда работал заведующим начальной школой в деревне Пласток, и с твоим отцом вместе ходили мы в Яменск, на заседание методической секции учителей начальных классов. Но поговорим об этом позднее, когда кончится конференция…

Читальный зал не вместил желающих, и конференцию проводили в зале Дома культуры. Народу собралось много, как никак Николай Павлович — случчанин, известный в городе и районе. После краткой информации первое слово было предоставлено мне. Как позже говорил Николай Павлович, ему мое выступление понравилось. Выступали другие читатели. Потом сам Николай Павлович. А после окончания мы с Николаем Павловичем еще долго не могли разойтись. Он расспрашивал о судьбе моих родителей, сестры, рассказал о своих злоключениях во время войны. Его, раненного в первые месяцы войны, вместе с другими вывозили в тыл на поезде. И во время бомбежки юнкерсы 27сбросили бомбы на эшелон с ранеными. Одна из бомб попала в вагон, где лежал Лобан. Прямым попаданием вагон был полностью уничтожен, в живых остался только Николай Павлович. Чудо да и только! После выздоровления на фронт он уже не попал и трудился на мирном поприще. Когда Белоруссия была освобождена от фашистов, он приехал на родину. Трудился в Минске, в Академии наук республики как кандидат филологических наук. Издал трилогию «Шеметы».

Несколько раз мы с ним встречались в Минске. Однажды он пригласил меня на свою квартиру в Минске и долго и дотошно расспрашивал о буднях партизан на оккупированной территории. Говорил, что никак не может себе представить образ партизана для окончания своей трилогии о Шеметах. Когда черновой материал был отпечатан на пишущей машинке, он дал мне прочесть и заметил, что мой рассказ ему пригодился и кое-какие эпизоды боевых действий партизан он использовал. А в очередной раз он подарил мне один экземпляр со своим автографом. Он хранится у меня как дорогая память. Несколько лет тому назад Николай Павлович умер. Но я помню наши встречи, и те которые сохранились в детской памяти, и те, что случились позже.

Следует дополнить воспоминания. Настя Уласовец после войны вышла замуж, ее новая фамилия Статкевич. Родила она и воспитала шестерых или больше детей. Живут они все в той же деревне, в новом доме, ни в чем не нуждаясь. Когда приходилось бывать в Заельном, заходил к ним и радовался этой крепкой семье, их жизни. А Настя с благодарностью вспоминала отца за совершенное доброе дело. Думаю, там еще не раз вспомнят добрым словом моего отца — Учителя и Человека с большой буквы. Как не раз вспоминал его Роман Кунтыш, столяр Слуцкого авторемзавода, за то, что научил его в ликпункте грамоте, чтению и арифметике.

Не могу забыть и такой факт. Как-то из Любани приехал представитель отдела народного образования для проверки работ учеников четвертого класса по такому предмету как политехнизация 28. В школе на столярных станках ребята учились делать скамейки, рамки для портретов, скворечники, веретена, шпули для ткацких станков (такой станок в деревне называли «кросна» и использовали для ручного ткачества льняного и шерстяного полотна) и другие изделия из дерева. Посмотрел представитель на наши работы и отобрал некоторые на районную выставку ученического творчества и мастерства. Одновременно он увидел у нас дома мои рисунки простыми и разноцветными карандашами. Некоторые рисунки ему понравились, и он попросил их для районной выставки. Через несколько дней я получил конверт с извещением и приглашением на районную выставку, где демонстрируются мои работы. Она проводилась РОНО 29и райкомом комсомола 30в Доме культуры. Комиссия или жюри выставки признала мои рисунки одними из лучших, и в качестве поощрения мне были вручены Диплом третьей степени и бесплатная путевка в пионерский лагерь 31. Дома не ожидали такого успеха от ученика пятого класса Яменской школы.