Ирина Триус - Дорога длиною в жизнь

Рабочий путь начался для меня хорошо, кончился плачевно — инвалид. Тебе, наверное, известна картина «Все в прошлом». У меня тоже есть прошлое. Когда-то я был полезен обществу, людям, семье. Несмотря на молодость, пользовался авторитетом. А сейчас… Что сейчас? Мне даже приткнуться к какой-либо деятельности не удается. Как-то коллега по гороно принесла мне два доклада учителей на рецензию. Да и то доклады, которые не пропустили в газете. Напрасный труд заставляет терять веру в свои возможности.

Твоя душевная теплота позволяет мне делиться с тобой своим внутренним миром, и я порой раскрываю себя больше, чем, может быть, следовало бы. Не стесняйся, пожалуйста, и, если я где-то «блукаю», скажи прямо, только не жалей.

У меня после всех семейных передряг, когда жена окончательно сказала, что уйдет от меня, да плюс грипп, идет обострение болезни. Все это выбивает из седла, но ничего, я и на этот раз соберусь, стисну зубы и начну борьбу сначала, в который раз. Мне так хочется встать, Ира! Ну, хватит о болезни.

Прими мой привет, твой Костя».

Надпись на фотографии:

«Моей далекой звезде, моей дорогой Ирине, которая будет светить мне до конца моей жизни».

«Родная моя Ира!

Такой ты предстала передо мной в своих письмах, которые так дороги мне. Ведь подобных писем я никогда не получал даже будучи здоровым. К письмам твоим я нередко обращаюсь, когда мне бывает одиноко и трудно. Душа твоя подобна раскидистому дереву для утомленного знойным днем путника. Мне было приятно прочесть, что и мои письма согревают тебя. Осмелюсь обратиться еще с одной просьбой — пришли мне твое теперешнее фото. Сейчас — я в этом воочию убедился — ты уже не та, что на карточке в цветах. Тогда ты была красива своей молодостью, теперь ты красива своей зрелой душой.

Интересно, какие цветы ты больше всего любишь? А какие книги предпочитаешь? Какие песни поешь?..

Привет тебе, милый мой друг!

Твой Костя».

«Привет из «Березовой рощи»!

Сегодня я на даче. Встал рано, и первая мысль — о тебе. Ты все больше заполняешь мое сознание. Теперь я уже не один, ты всегда со мной. День хмурый, но тепло. Окно открыто, и передо мной сад и лес. Под самым окном цветут розы, чуть левее — крупные пионы и голубоватые ирисы. Как бы я хотел положить все это к твоим ногам… Встреча с тобой заменила мне многое из того, что я потерял.

Все время слышно щебетание птиц. Как было бы хорошо, если бы и ты была со мной. Так будет, если я встану на ноги. Твою фотографию взял с собой на дачу. Пишу тебе и поглядываю на нее. А пишу сегодня медленно. Больше думаю о тебе, чем пишу.

Всегда твой Костя.

P. S. Сейчас приехал на дачу старший сын и объявил: две переэкзаменовки на осень».

«Милый друг!

Мне пока не везет: сегодня в ночь я перестал чувствовать ноги. Что-то будет завтра… Может быть, ты сумеешь достать в Москве лекарство, которого у нас нет (рецепт прилагаю). Надо стиснуть зубы и твердить: будет лучше. Да, ты права, конечно, впереди огни! Но как трудно в это верить! С работой тоже пока ничего не слышно. А без труда я уже не мыслю жизни. Прочитав твое письмо, вспомнил Горького: «Человеку надо почаще говорить, что он хороший».

Я не писал тебе о самом тяжелом в моей жизни. Младший сын Андрей еще мал и близок ко мне, а со старшим, Сергеем, нет сладу. Ему шестнадцать лет, а он не хочет знать никаких забот и обязанностей. Все мои слова гасятся другой стороной. Мать, стараясь завоевать его таким путем, не понимает, что тоже будет пожинать, пусть позднее, чем я, плоды своего воспитания. Я могу весь день ждать голодным прихода сына (младший обедает в школе), в нем ничего не шевельнется — ни совести, ни даже жалости. А подчас он не скрывает своего недовольства моим материальным положением. Не подумай, что я жалуюсь, я только делюсь с тобой. Лишь бы младший не последовал примеру старшего. Утешает и одновременно волнует, что детям я еще нужен. Мне не хочется более писать тебе дурного, пусть на душе твоей будет спокойно.

Твой Костя».

«Дорогая моя Ира!

Твоя отзывчивость подобна влаге в пустыне, это бальзам для израненного сердца. Твое внимание лучше лекарства (хотя и за лекарство, которое ты достала, тоже большое спасибо). Письма твои я читаю дня по три. Хорошо, что ты пишешь с открытым сердцем. «Ни к чему я не пришла и ничему не научилась». Искренность этих строк дошла до меня лучше, чем твои призывы к спокойствию. Я очень верю, дорогая Ира, что мы еще встретимся по-настоящему. Этого не может не произойти.