Джули Кавана - Рудольф Нуреев. Жизнь [litres]

Активисты собирались начать большую кампанию, как во время «дела Пановых». В Нью-Йорке, Лондоне, Вене, Женеве и Париже создали комитеты, в которые входили Беверли Силлс, Эдвард Олби, Пол Тейлор и Фредерик Аштон. В результате удалось собрать более 56 тысяч подписей.

Пер. Б. Л. Пастернака.

В тогдашних театральных постановках Терри Хэндса (1973), Тревора Нанна и Барри Кайла (1976) также подчеркивалась «потрясающая жестокость» пьесы.

Сохранилось едкое письмо Киры Нижинской Рудольфу от 24 августа 1973 г., в котором она выражала надежду, что он или кто-нибудь из его «богатеньких друзей» захочет купить письмо Марии Тальони за 1500 долларов. «Простите меня, – пишет она, – мне нужно как-то выживать… Я тоскую по сыну и внукам… и даже по старушке матери». Кроме того, она предлагала на продажу партитуру Вебера «Призрак розы» и несколько «замечательных фотографий» отца. Подписавшись «ваш друг во Христе Кира Нижинская», она рассказывает Рудольфу о небольшом эскизе, который она скопировала из программы, когда он танцевал в «Сильфиде». «Я храню его в своем молитвеннике».

Такое было вполне возможно. Сьюзи Хендл рассказывает, как Баланчин отомстил после того, как Эдвард Виллелла нарушил неписаное правило «Нью-Йорк Сити балета», исполнив номер на бис во время гастролей труппы в России в 1962 г. «Через несколько дней он позвал Эдди в гардеробную на примерку костюма. Эдди довольно невысокого роста, но оказалось, что м-р Б. одел его во все разные цвета». «Хорошо, – сказал Баланчин, злорадно улыбаясь. – Знаешь, теперь похоже, будто ты танцуешь на коленях».

Книга «Балерины Баланчина: разговоры с музами» написана Робертом Трейси в сотрудничестве с Шерон Делано и вышла в 1983 г. в издательстве Linden Press/Simon & Schuster.

Желая еще больше капитализировать выигрыш в налогах, Рудольф 8 октября 1975 г. подал князю Монако Ренье просьбу предоставить ему монакское гражданство. Ему посоветовали написать «как можно сентиментальнее», упомянув уже принадлежащую ему квартиру в Монте-Карло и подчеркнув то, что он хочет жить «в стране, которая славится своим отношением к искусству» и продолжит великую традицию, начатую Дягилевым и продолженную полковником де Базилем (В. В. Воскресенским) и маркизом де Куэвасом. 27 октября пришел ответ от самого князя; он положительно отнессся к просьбе Рудольфа и разрешил ему подать соответствующее заявление.

Судя по записи в дневнике Хобхауса от 5 октября 1809 г., «Педерастия… тайно распространена у греков, но открыто совершается у турок».

Это подтверждает история с выходом книги Моники ван Вурен «Ночное святилище» (в США книга вышла в 1981 г., в Великобритании – в 1987 г.), главный герой которой списан с Рудольфа. Даже мотив бегства Владимира Володина тот же самый – попытка обмана в аэропорту, что танцовщик должен вернуться якобы для того, чтобы выступить в Кремле. Но если пятнадцать лет назад Рудольфа могла лишь позабавить дерзость Моники, в его тогдашнем состоянии духа он расценил книгу как очередное предательство, особенно потому, что актриса призналась: она получила за роман «шестизначный аванс». «Не хочу быть бедной» (Women’s Wear Daily, 22 октября 1981). В дальнейшем он отказывался от общения с ней.

Поскольку все три произведения датируются 1917–1918 гг., Декстер использовал тему Первой мировой войны, чтобы связать их.

Позже Рудольф воспользовался возможностью заново поставить «Манфреда». Весной 1981 г. он обратился к Патрише Нири, бывшей танцовщице «Нью-Йорк Сити балета», которая была тогда директором «Цюрихского балета» – «Европейской компании Джорджа Баланчина». «Почему бы вашей труппе не сделать «Манфреда»?» – настаивал Рудольф, но Нири, помня историю, колебалась. «М-р Б. в самом деле не хотел, чтобы мы этим занимались. Нам пришлось бы выдержать настоящий бой, а потом он снял бы свое имя» (Ballet News, май 1983 г.). В конце она решила, что игра стоит свеч; «Цюрихскому балету» никогда не удавалось поехать на гастроли в Америку («В Метрополитен больше не хотели, чтобы Рудольф возил с собой второразрядные труппы» [Найджел Гослинг, запись в дневнике от 13 октября 1981 г.]), и «Манфред», как казалось Нири, мог стать пропуском, в котором они так нуждались.

Чувствуя, что нужно прояснить балет, Рудольф предварял каждую сцену цитатой из Байрона, которую должны были читать вслух, а костюмы он поручил Нико Георгиадису, чтобы легче было отличать одного персонажа от другого. В конце концов, хотя между двумя версиями не было существенной разницы, Рудольф решил, что стоит заняться цюрихским «Манфредом». Притом, что 80 процентов танцоров труппы учились у Баланчина, труппа сумела придать его хореографии удовлетворительную гладкость и скорость в духе «НЙСБ» – что, во всяком случае, стало утешением за неудачу с Фестивалем Чайковского. Осталось добиться одобрения Баланчина. В ожидании декабря, когда он должен был приехать в Швейцарию, Пат Нири твердо сказала Баланчину, что балет вошел в репертуар труппы. Не видя другого выхода и находясь в благосклонном настроении, Баланчин признал, что Патриша Нири прекрасно поработала, и даже нехотя одобрил постановку: «Неплохо, но слишком много элементов» (Ballet News, май 1983 г.).