Мод Жульен - Рассказ дочери [18 лет я была узницей своего отца] [litres]

Но тут же другой образ захватывает мое сознание: родители в ярости, они оставляют меня страдать, я корчусь в муках целую вечность. Под конец оправляюсь без всякого постороннего вмешательства, и мое обучение становится еще более суровым! Нет, завтра не будет таким, как сегодня, оно будет еще хуже. Я снова встаю и прячу розовую упаковку под ковер: если они не узнают, что́ я приняла, у меня будет больше шансов умереть.

Я рассчитываю мягко соскользнуть в забытье, но разум принимается бороться, как обычно делает во время моих тренировок «алкоголь и воля». Одна часть меня готова сдаться, но другая крепится, поскольку обдумывает последствия: что, если Линда останется запертой, что, если никто никогда не выпустит ее снова и она умрет, утратив разум? Кто будет кормить Бибиш и ее котят?

Всю ночь я мечусь между кошмарами, то засыпая, то просыпаясь. В шесть утра открываю глаза. Я по-прежнему здесь, день снова начинается – такой же, как всегда. Чувствую я себя немного странно и думаю, что, возможно, я умру позже. Но наступает вечер, и я падаю от изнурения.

Не могу даже умереть как следует.

Когда мои учебные курсы по переписке противоречат учению отца, мать «исправляет положение». Например, учебник истории описывает Верцингеторига как отважного воина и талантливого полководца, который противостоял римским легионам. Но мать категорически объявляет: «В действительности он был просто идиотом, каких мало». Если я указываю, что в моем учебнике Жанна д’Арк умирает на костре, в то время как отец говорит, что она была спасена тамплиерами, она фыркает: «Не трать зря время. В любом случае, теперь это уже не имеет никакого значения».

Несмотря на жесткие ограничения моего чтения, мой разум полон идей, часть которых отец счел бы неприемлемыми.

– Ты не должна себя вести так же, как бараны, и верить всему, что тебе говорят.

С другой стороны, я должна слепо соглашаться со всем, чему он меня учит, начиная с его религиозных идей.

– Возьмем Бога и дьявола, которых большинство людей считают противоположностями: в действительности они есть одно и то же, поскольку оба они – эманации Великого Архитектора Вселенной.

Понятие «милосердного Бога» было придумано церковью, чтобы «усмирять людские умы», говорит он мне. В то же время понятие о дьяволе было намеренно «дьяволизировано», чтобы подавлять творческое начало. Например, инквизиция использовала эту концепцию, чтобы преследовать великих мыслителей, которые искали иные ответы на фундаментальные вопросы. Поступая так, она тормозила прогресс человечества.

В действительности мир является творением Великого Архитектора Вселенной. Люцифер, который эманирует из него, был мастером света, но оступился со своего пути. Нужно с осторожностью относиться к тому, что люди говорят о Люцифере. Только Великие Посвященные могут распознать его руку в определенных поступках – таких, например, как искушение развернуть энергии не в ту сторону.

Что касается Иисуса, он действительно существовал: он был хорошим человеком, Посвященным, но не сыном Божиим. Тупые люди распяли его на кресте, но я не должна воспринимать все эти истории о распятии буквально. Отец пространно объясняет, что, если подвесить на крест мужчину весом в восемьдесят два килограмма, проткнув его ладони парой гвоздей, его плоть прорвется, и он упадет с креста лицом вперед. Распятие не могло происходить именно так. На самом деле Иисус был привязан к кресту веревкой. Аналогичным образом Мария была хорошей женщиной, но совершенно точно не девственницей!

Поскольку бараны не способны осознать значимость серьезной идеи, церковь кормит их сенсациями: больше их ничто не интересует.

Что до Адама и Евы, ангелов и святых, то – за исключением редких и немногочисленных Посвященных, таких как Бландина, – это в основном сказки, которые нужны, чтобы занять глупые умы. Достаточно только взглянуть на Лурдес, «превосходный пример святилища глупости, построенный, чтобы выманить у неудачников их деньги и набить карманы церкви…».

При всем при том в церкви есть и кое-что хорошее. Возьмем, к примеру, соборы. Они возведены на «энергетических местах» строителями, наследниками древних традиций, восходящих к архитектору Хираму Тирскому, который выстроил идеальный храм в Иерусалиме в честь прибытия царицы Савской. Отец, его современное воплощение, знает, о чем говорит. Давным-давно соборы были местами посвящения. Если Посвященные оказывались недостойными своего учения, со свода на них могли посыпаться камни. Соборы также были священными местами, где бедные и несчастные могли укрыться от несправедливости мира.