Эдуард Камоцкий - «Совок». Жизнь в преддверии коммунизма. Том II. СССР 1952–1988 гг.

Прогулка для меня кончилась. Не только лыжа сломалась, но и сильно потянулись связки в больном (правом) колене. Компания довела меня до железнодорожного полустанка на берегу Сока и покатила обратно, а я пошел вдоль железной дороги до шоссе. Там меня подхватил грузовик и довез до Управы. На следующий день встать на ногу я не мог и провалялся в постели несколько дней.

На заводе оказался очень энергичный молодой человек, который во время учебы в техникуме занимался в военно-морском клубе, ходил в походы под парусом, и теперь задался целью организовать нечто подобное у нас. Начал он с организации постройки байдарок.

Я еще в институте загорелся желанием стать участником походов на байдарках. О байдарках и о походе по Дону с выходом в Черное море нам рассказал институтский преподаватель. Так что здесь меня не надо было уговаривать – я сразу включился в работу. Организаторские способности и энергия Михаила Оборина были колоссальные. Он договаривался с мастером ДОКа, с завкомом, с начальниками цехов завода, чтобы сделали заготовки и детали, дали брезент и краски. Чтобы дали помещение для стройки и инструмент для работы…. А мы демонстративно были только исполнителями. Нашим лозунгом был: «Дай гвоздь (шуруп) и покажи, куда его вогнать». Но это была именно демонстрация, на самом деле, конечно, мы старались – мы очень спешили построить байдарки до отъезда немцев, которые не верили, что мы затею осуществим, и к концу лета 53 года четыре байдарки были построены.

Деревянный каркас, обтянутый прокрашенным брезентом, сделали по чертежу, а мачта с парусом и боковые «шверцы» – по воплощенной мысли Михаила.

Работать приходилось каждый день – начали строительство более 20 человек, а работали до конца около 10.

Кузнецов по поводу этой стройки выразился в том духе, что пусть лучше строят, чем пьянствуют, хотя те, кто строил, потому и были способны строить, что «свободное» время не пропивали. «Свободного» времени не бывает. Время всегда занято, в донном случае оно у нас было выкроено для стройки.

Дальше Мишка добился, что нас отпустили на неделю с работы, продолжая ставить нам в табель восьмерки, как будто мы на работе, и мы пошли в первый байдарочный поход по Волге. Как все первое, он не забываем.

К себе в байдарку Михаил взял меня. Мы вышли на Волгу и остановились на берегу Зелененького в ожидании каравана, идущего вверх. Караван шел методом толкания. Мишка шутливо дал удалой бандитский клич казаков: «Сарынь, на кичку» и мы пошли наперерез каравану.

Я должен был первым зацепиться за руль баржи рядом с теплоходом – толкачом. Чтобы не пропустить баржу, мы подошли к ее борту слишком близко и спохватились, когда увидели стремительно приближающийся, укрепленный на барже привод откачивающего насоса, свешивающийся с борта, но не опущенный в воду. Байдарку с нами не опрокинуло только потому, что мы успели нагнуться и руками отвести байдарку. А дальше опять за весла и к рулю. Зацепился, а к нам и остальные байдарки. И так, вверх.

Плотины еще не было, но русло уже было частично перегорожено котлованом для ГЭС. Течение в створе было сильное, и караваны перед будущей плотиной расформировывали, чтобы проводить их по частям. На этом участке баржи не толкали, а буксировали. Мы зацепились за первую и стали ждать. Теплоход чуть дал гудок и потащил, а за баржой мгновенно образовалась стоячая волна, на таком расстоянии от кормы, что наша байдарка оказалась под ее гребнем и пошла под воду. Мишка закричал: «Руби конец!» и тыкает мне в спину ножом, но я попробовал потравить буксирный конец и байдарка выскочила из под гребня. Затем я чуть выбрал конец, и байдарка забралась на гребень, не слишком много хлебнув, пока мы были под гребнем.

К барже была прицеплена лодка, и мы ее использовали «по назначению».

Уже в темноте, когда мы были в районе Усолья, Михаил подал команду отчаливать от баржи. Окликнул всех по очереди, убедился, что всё в порядке, и мы пошли к берегу. Обратно по течению мы шли своим ходом, в основном под парусами.

А Михаил уже задумал следующее строительство. Это был двухмачтовый парусный шестивесельный вельбот. И опять все добывал, выбивал, изобретал.