Том Митчелл - С пингвином в рюкзаке. Путешествие по Южной Америке с другом, который научил меня жить

После нашей первой совместной прогулки по территории мы с Хуаном Сальвадором вернулись к зданию, в котором находилась моя квартира. Перед входной дверью было две ступеньки, и пингвин ударился о нижнюю, словно не увидел ее. Он отпрянул и сел. Пингвин совершенно спокойно относился к тому, что я брал его на руки, поэтому я взял его и перенес через две ступеньки. Однако внутри здания снова поставил его на пол.

Моя квартира находилась на втором этаже, куда вела широкая и красивая деревянная лестница. Я начал подниматься по лестнице и обернулся, чтобы посмотреть, что будет делать пингвин. Хуан Сальвадор снова пошел вперед, снова ударился о нижнюю ступеньку и отступил. Но на этот раз он стал внимательно осматривать возникшее на его пути препятствие то левым, то правым глазом. И тут он понял, как можно это препятствие преодолеть. Он снова подошел вплотную к нижней ступеньке, подпрыгнул и приземлился на живот. При этом он ударился головой о следующую ступеньку. Пингвин снова встал, подпрыгнул и оказался на второй ступеньке. На этот раз он приземлился на животе не поперек, а вдоль ступеньки так, чтобы не удариться головой о следующую. Он моментально повторил эту операцию со следующей ступенькой и снова упал на нее вдоль, а не поперек. Я медленно поднимался впереди него, а пингвин зигзагами следовал за мной.

Я был крайне удивлен подобной сообразительности птицы и решил посмотреть, что будет делать пингвин, если я начну спускаться с лестницы. Недолго думая, Хуан Сальвадор лег на живот и, быстро скатившись по ступенькам вниз, оказался на полированном мраморном полу. Лежа на животе, он некоторое время по инерции катился по гладкому полу, а потом остановился и встал. Хуану Сальвадору не было суждено стать птицей, которая умеет быстро подниматься по лестнице, однако при спуске ему не было равных. Спускаясь по лестнице, он мог опередить кого угодно и даже совершенно спокойно «разруливал» ситуацию на ровных местах с двумя правыми поворотами на лестничной площадке. Только потом я узнал, что в мое отсутствие ученики спускались по лестнице с пингвином наперегонки, и Хуан Сальвадор всегда выходил победителем из этой гонки. Как только я узнал о таких развлечениях учеников, то страшно испугался и строго-настрого запретил подобные увеселения, потому что опасался, что какой-нибудь мальчик захочет обогнать пингвина, сиганет сразу через несколько ступенек, после чего не только упадет на пингвина и убьет его, а еще и сам поскользнется на теле мертвой птицы и сломает себе шею. Я представил себе эту страшную картину и внутренне содрогнулся от ужаса. Но все это было еще впереди. Пока я готовился к началу нового семестра и даже не представлял себе, что мальчишки будут вытворять с моей птицей.

Мне кажется, что паркетные полы в школах натирают мастикой, пахнущей совершенно особым образом, пропитывая запахом все помещения школы. В тихих коридорах раздались громкие голоса, смех и крики учеников, которые с топотом неслись в свои спальни, где с грохотом бросали на пол тяжелые сумки со школьной и спортивной формой. Начинался новый семестр. Он продлится семнадцать недель. Школа оживала. Я был рад началу учебного года. Я уже понял, что Хуан Сальвадор любит общество людей, и с возвращением в школу трех сотен учеников у него должны появиться новые друзья.

На территории школы проживали не только учащиеся, но и многие семьи преподавательского состава, а также медсестры санатория. Коллектив сотрудников был дружным и сплоченным, и все обращались друг к другу по имени. В каждом классе было около пятнадцати учеников. На такое же количество учащихся были рассчитаны и общие спальни. Обеденный зал вмещал всех учеников и преподавателей, где мы собирались по три или четыре раза в день. Главного повара звали Джорджем, и он умел досыта накормить ораву детей. Часовня тоже была достаточно вместительной, и все мы собирались на службу, правда, не так часто, как в столовой, и с гораздо меньшим энтузиазмом.

Я стоял на лестничной площадке и, как регулировщик, управлял движением учеников, размышляя о том, сколько ребятам потребуется времени, чтобы через окно террасы увидеть пингвина. Мне не пришлось долго ждать. К двери подошел Игорь, смышленый парнишка с копной непослушных темных волос; улыбка, казалось, ни на секунду не покидала его лица. Парень уставился через стекло двери на террасу. Со смешанными чувствами, которые знакомы всем, кто возвращался после каникул в школу, он смотрел на реку и поля. Этот парень был из Перу, но его дед когда-то иммигрировал из России.