Сяргей Шапран - Сяргей ШАПРАН УЛАДЗІМНезавершаная аўтабіяграфія. Старонкі новай кнігі

Праз паўзу Быкаў папрасіў Някляева прачытаць што-небудзь з паэмы. Гэта быў адзіны выпадак у яго жыцці, калі ён чытаў Быкаву — яму аднаму — сваю паэзію. У Тампэрэ, пад шум вады.

— Я не баюся пустаты.

— Таму і край свой кінуў ты,

І зараз тут і там чужы

Сабе і ўсім... Скажы, скажы,

Дзеля чаго зрабіў ты гэта?..

— Найперш, каб зратаваць паэта.

— Якога?

— Можа, не благога.

Я забывацца стаў, якога.

Ён у апошнія гады

Адчуў, што ўжо не малады,

Што ўсё спазнаў каханне... славу..

Надзеў хамут, упрогся ў справу —

І паміраць пачаў...

— Тады

Прыдумаў сам сабе забаву?

— Лічы, што так. Яшчэ з ваўкамі

Не захацеў па-воўчы выць,

Хоць быў абкладзены сцяжкамі...

На развітанне Быкаў падорыць дзве свае кнігі — у адной напіша: «Аднаму з “пахаджанаў”. Паэту Беларусі — Ул. Някляеву з пажаданьнем шчасьця», у другой: «Міламу “пакутніку” ў экзылі Валодзю Някляеву з найлепшымі пажаданьнямі».

«АГЕНТ ОО7»

Някляеў яшчэ не з’ехаў з Беларусі, а газета «Славянский набат» ужо запісала яго разам з Васілём Быкавым, Рыгорам Барадуліным, Генадзем Бураўкіным, Святланай Алексіевіч, Уладзімірам Арловым ды іншымі сябрамі Беларускага ПЭН- цэнтра ў масонскія спісы, у якіх Някляеў значыўся пад нумарам 007. «ПЕН-клуб — международная организация по защите прав писателей и журналистов. Вывеска для простаков, — так пачынаўся той «выкрывальніцкі» цыкл В. Дашкевіча, які славянафобскі «Славянский набат» (выданне Камароўскага кірмашу існавала тры гады) не стаміўся друкаваць на працягу больш года. — На самом деле — легальный масонский предбанник. Кузница кадров для многочисленных просионистских контор, призванных взламывать чужие традиционные культуры и национально ориентированные государства». І ўжо пра Някляева: «На очереди не менее звонкий политический попрыгунчик — Владимир Некляев (007). По членскому билету ПЕН-клуба почти Джеймс Бонд. Руководит “Володечка” нынешним Союзом писателей Беларуси, является редактором двух изданий, дотируемых государством. В руководимом им журнале “Крыніца” помещены такие знаменательные строки Е. Гучка: “.в список почётных граждан Беларуси среди живых и уже оставивших эту жизнь я предложил бы внести имена таких прекрасных людей, как Михаил Кукабака, Владимир Буковский (кстати, оба пен-клубовца. — В. Д.), Валерия Новодворская. В моём рабочем кабинете висели бы изображения Иисуса Христа, Франциска Скорины, Кастуся Калиновского и Джохара Дудаева. Лично бы я довёл до логического завершения вопрос о Нобелевском лауреатстве Василя Быкова. Я не вызвал бы в качестве авторитетов себе на помощь ни Гитлера, ни Сталина, ни Машерова, ни живых коммуно-фашистских паханов и шпаны.”

Чувствуете, какая “крынічыка” фантанирует? І далей пра тое, што «.“Воло­дечка” тиснул в редактируемой им газете “Літаратура і мастацтва” очередные излияния М. Седнёва — бывшего гитлеровского прислужника: “.сёння беларуская літаратура ў загоне, у занядбанні, пад пагрозай поўнага заняпаду.”» Ды яшчэ пра тое, што Някляеў быццам «.предложил свои услуги в разработке государ­ственной идеологии самому Президенту Беларуси. Легко представить, как и чем будет пахнуть эта идеология».

Прыводзячы ж у другі раз нататкі Уладзіміра Бандарэнкі са з’езда СБП, якія былі надрукаваны ў расійскай газеце «Завтра» і перадрукаваны «Славянским набатом» (Бандарэнка пісаў: «К власти в белорусских творческих союзах приходит новое поколение — те, кому от сорока до пятидесяти. Во главе Союза театральных деятелей — драматург Алексей Дударев, во главе писательского Союза — его друг Владимир Некляев. Они готовы сотрудничать с Россией. [.] Оба они — национальные белорусские писатели, но не похожие на угромю-бездарных ксенофобов»), Дашкевіч «умилялся»: «Радость-то какая! Два отъявленных пен-клубовца (номера удостовере­ний 015 и 007) “готовы сотрудничать с Россией”. Да они ведь давно сотрудничают с Россией евтушенок, оскоцких, ришиных, черниченок.» Вось так звонка і, на думку Дашкевіча, па-выкрывальніцку. І быццам з выкарыстаннем фактаў (па меркаванні зноў жа аўтара), якія Някляева кампраметуюць.

Калі ж Някляеў вырашыў стаць «политневозвращенцем», расійская газета «Завтра» вуснамі свайго прапагандыста Я. Росцікава палівала гразёй не толькі яго, але і Васіля Быкава, і Зянона Пазьняка: «.бегство испечённого самим Лукашенко лауреата Госпремии поэта-песенника, а по совместительству председателя правле­ния Союза белорусских писателей Владимира Некляева было хотя и шкурным, но обставлено по всем канонам широко практикуемого в Беларуси “исчезновения”. Сначала появилось сообщение, что пропал. Затем — что объявился в Варшаве, т. е., конечно же, едва спасся бегством от “режима”. Перед этим Некляеву тоже позвонил некий “дружески настроенный человек с президентской администрации, который сообщил, что против него готовится полномасштабная провокация, которая может закончиться взятием под стражу”. Как говорится, что председатель белорусских писателей, что активистка-домохозяйка пресс-секретаря БНФ разнообразием аргументов, оправдывающих своё “исчезновение”, публику не баловали. Тем не менее, деятели, отирающиеся вокруг президента и его администрации, попытались объяснить это уже типично белорусское “исчезновение” “тяжкой” болезнью поэта, а один из них, особо приближённый к президенту (по крайней мере, сам так утверждает), помчался в Варшаву, чтобы уговорить “этот призрак” вернуться. Не остались в стороне от этого тухленького дельца и белорусские парламентарии. А зампред Национального собрания РБ Владимир Коноплёв — особа, безусловно, приближённая к Лукашенко — констатировав, что “есть у нас ещё и бездушие, и формализм”, обвинил в “исчезновении” песенника ни много ни мало, как и “лукавых друзей”, и откровенных недоброжелателей, и “подстрекателей”, и пообещал, что тот “поправит здоровье физически и духовно (а это произойдёт в течении месяца) и вернётся домой”. Но Некляев не вернулся ни через месяц, ни через два, вылив за это время на своих защитников, покровителей, друзей и президента не один ушат вонючей грязи. Он знал, для чего исчезал. Потому, оказавшись в Варшаве, белорусский песенник, в своё время певший осанну со сцены какого-то очередного съезда КПСС этой партии и её “ленинскому Политбюро”, не забывший на первом этапе воспеть и Лукашенко, прямиком направился к президенту польского ПЕН- центра Яцеку Бохиньскому. Сообщив последнему о своём “прозрении” в отношении существующей в Беларуси власти, предложил поселить его на какой-нибудь вилле под Варшавой, естественно, взяв при этом на пожизненное государственное кормление. Ошалевшие от такой наглости “пеновцы” дали понять беглому иностранцу, что времена безоглядного меценатства для такого рода песенников у них уже прошли. А “идеологической боец”, в третий, а точнее, пятый или шестой раз меняющий свою окраску и убеждения, тем более не в цене. К тому же поляки выяснили, что покинуть “любимую батьковщину” Некляева заставили не какие-то мифические происки лукашистов, а тривиальная проверка финансово-хозяйственной деятельности журнала, которым тот руководил, и обнаруженное в процессе этого исчезновение полутора миллиардов рублей, якобы пошедших на мелованную бумагу и другие материальные ценности, которые в редакцию не поступали, а также за услуги и работы, которые никогда не выполнялись.