Елена Шапран - Сибирская кошка, или Повесть о первой любви

Синяк был великолепен. Лилового цвета такой, с синюшными пятнами. На пол-лица. Разглядывая себя в зеркале и пытаясь хоть как-то открыть опухший глаз, Борис думал, как же объяснить маме, что он ни с кем не дрался. Все вышло совершенно случайно. Он вчера целый день был у своего друга Зорика Баганяна и помогал мыть машину. Отец Зорика приобрел новый оранжевый «ушастый» ЗАЗ-966 [1] ЗАЗ-966 «Запорожец» – советский автомобиль особо малого класса. Выпускался на автомобильном заводе «Коммунар» в городе Запорожье с 1967 по 1972 год с модификациями. и разрешил Зорику и Борису посидеть в салоне и «порулить».

Зорик и Борис по очереди сидели за рулем, бибикали и фыркали так громко, изображая работающий двигатель, что буквально заплевали все стекла. Машину пришлось мыть. Они делали это с удовольствием. И вот когда Борис заканчивал вытирать снаружи стекло на двери, он заметил небольшие пятна на нем с внутренней стороны. Резко открыл дверь и оранжевым скругленным уголком заехал себе в глаз.

Конечно, мама Зорика прикладывала к лицу холодные металлические предметы, пытаясь облегчить последствия удара, но утром Борис посмотрел на себя в зеркало и ужаснулся. Завтра 1 сентября, а он с такой рожей заявится в школу! Но это было не так страшно. То, что Борис хулиган и в любой драке он самый первый, знали все. Борису вдруг стало стыдно перед мамой. Вот она сейчас придет домой после ночной смены, уставшая, с тяжелыми сумками, а он опять с синяком. Не так обидно было бы, если бы он действительно подрался.

– О, Боже! – всплеснула руками мама, увидев сына.

– Ма, это случайно! – быстро заговорил Борис, помогая ей нести сетку с картошкой в кладовую. – Чес-сно слово! Можешь у тети Карины спросить!

– Как же ты завтра в школу пойдешь?

– Да ладно! Заживет!

Утром он надел выглаженную мамой школьную форму и снова посмотрел на себя в зеркало. Поворачивая голову из стороны в сторону, Борис проговорил полюбившуюся фразу из фильма «Джентльмены удачи», который они с Зориком посмотрели пять раз:

– Какая отвратительная рожа!

Взял свой поцарапанный портфель и пошел на первый звонок. То, что у него коротковатые брюки и рукава на пиджаке, мама заметила только тогда, когда Борис вышел на улицу. Вырос за лето, подумала она. Что ж, пусть уже в седьмом классе доносит эту форму, а на следующий год новую придется все-таки покупать. Тяжело одной поднимать сына, но деньги нужно будет отложить – не должен же он оборванцем ходить.

Зорик ждал Бориса на улице.

– М-да! – сказал он, рассматривая синяк. – Какая отвратительная рожа!

– Да ладно, заживет! – махнул рукой Борис.

Он подцепил носком ботинка консервную банку и дал пас Зорику, приглашая его пофутболить. Зорик отказался.

– Я в новых ботинках и чистых брюках. – небольшой армянский акцент у него все-таки был. – Надо в школу красивым прийти!

– Тоже мне жених! – крикнул Борис и побежал вперед.

Зорик его догнал и огрел портфелем по голове.

– Ага! Вот тебе! Получи!

– И я тебе! На, получай!

Зорик тут же забыл и о новых ботинках, и о чистых брюках. Они с большим озорством прыгали через лужицы, играли в футбол консервной банкой, при этом не забывая лупить друг друга портфелями. Уже возле самой школы Зорик «забил гол» – консервная банка влетела Борису в другой глаз.

На первый звонок они не попали. Два урока Борис просидел в медпункте. Зорик тоже не пошел в класс и прождал Бориса возле двери. Классный руководитель Светлана Сергеевна хваталась за сердце и возмущенно говорила:

– Что же за наказание этот Михеенко! Дня не было, чтобы с ним что-нибудь не случилось. Зорий Баганян! А от тебя я такого никак не ожидала. Завтра в школу с родителями!

Домой шли молча. Борису аккуратно зашили рассеченную бровь и наложили повязку. Дороги он практически не видел. Зорик шел рядом и потихоньку дергал друга за рукав, когда нужно было обойти лужу или кочку.

– Борь, я ж не специально. – виновато пробормотал он, когда подвел Бориса к калитке дома.

– Да знаю я! – сказал Борис. – Мама сейчас расстроится…

– А мне отец уши надерет. – вздохнул Зорик.

– А тебе за что?

– Чтобы головой думал.

– Ладно. Давай «пять»! – Борис протянул другу руку. – Неделю поваляюсь дома. Заживет.

Мама, конечно, расстроилась.

– И в кого же ты такой непутевый! – причитала она. – Когда же ты перестанешь драться и поумнеешь?