Татьяна Вирта - Физики и лирики - истории из жизни ученых и творческой интеллигенции

На этом креслице и расположился приехавший к нам Зигхарт, который так и спал с ногами, протянутыми под обеденный стол. Оказалось, никакого вреда это ему не приносило, и наутро, расправившись, он бодро и весело обследовал со мной все достопримечательности Парижа и окрестностей, пока Юра читал свои лекции. Потрясающее расположение нашего жилья давало моему мужу возможность отправляться в Коллеж-де-Франс пешком, через Сен-Жермен-де– Пре, мимо Люксембургского парка, и наслаждаться во время этой ежедневной прогулки сказочным убранством Парижа. В эти рождественские дни город сверкал всеми красками и светился всеми огнями, так что наше пребывание в нем превратилось в незабываемый праздник.

По вечерам мы с моим мужем и Зигхартом сидели в кафе и выслушивали его исповедь о его новом романе. На этот раз это была Надежда, наша соотечественница, знакомство с которой он случайным образом где-то недавно обрел. В настоящее время отношения набирали оборот и стремительно входили в фазу непременного участия Надежды во всех его делах.

Надежда была настроена самым решительным образом и захватывала в свои руки все новые рычаги управления своим кавалером. Заботы о его здоровье. Хозяйство, пришедшее в упадок после разрыва с его второй женой Хельгой. Обновление гардероба. В Германии Надежда оказалась по вызову родственников, но не знала, как здесь зацепиться. И вдруг перед ней замаячил Зигхарт Фишер – сказочное везение, воплощение мечты! – человек с положением и достатком, почти свободный и растерянный. Ее женские чары, состоящие из прекрасной фигуры с пышными формами, какие ни одной немецкой даме и не снились, в сочетании с пухлыми губками и обольстительной улыбкой, видимо, действовали на нашего Зигхарта безотказно.

Но что-то в ней начало его настораживать. На «Week-end» они с Надеждой соединялись и проводили субботу и воскресенье вместе. При этом Надежда оказалась неистощимо изобретательной по части приятного препровождения времени. Сначала ресторан с удлиненным меню, затем небольшая пробежка по магазинам. А после отдыха – кино и ночной бар. Но предпочтительнее всего было съездить куда-то и заселиться в уютном комфортабельном отеле, где можно было бы отдохнуть с удовольствием. Все расходы нес, естественно, Зигхарт.

– А как же иначе? – недоумевала Надежда, поджимая при этом свои пухлые губки. – У нас в России всегда за все платит мужчина, по-моему это совершенно справедливо.

Ссылки на Россию и ее замечательные традиции следовали одна за другой. И было просто непонятно, зачем надо было сбегать из земли обетованной, чтобы в этой Германии, на чужбине, продираться сквозь тернии к своему женскому счастью. Однако с Зигхартом счастья у нашей соотечественницы не получилось. По пути к нему Зигхарт скис, и все радужные мечты Надежды рухнули. Они расстались – и вот вам еще одна неустроенная судьба.

Наше пребывание в Париже закончилось торжественным вечером, на котором Юре была вручена памятная медаль, как лектору Коллеж-де-Франс. Клод Коэн-Таннуджи в сопровождении нескольких поздравительных слов вручил ему медаль, на чем официальная часть торжества была окончена, и все общество перешло к весьма обильному фуршету.

Надо сказать, что моему мужу была оказана большая честь. До него лекторами Коллеж-де-Франс были знаменитый математик, академик Н.Н. Боголюбов и не менее знаменитый физик, лауреат Нобелевской премии, академик В.Л.Гинзбург.

Но возвращаемся в Мюнхен. Итак, мы с Зигхартом пришли в «Beer Garten». Народное гуляние здесь в полном разгаре. Крутятся колеса обозрения, с горок целыми семьями съезжают хохочущие люди. Построено несколько временных павильонов человек на 500. Оркестр в огромной раковине наяривает популярные марши. Протиснувшись кое-как сквозь толкучку, мы пробрались в один из павильонов и, отвоевав себе места на скамье у длинного деревянного стола, заказали пиво и какую-то закуску. Публика вокруг нас была заражена невероятным энтузиазмом, все братались друг с другом, чокались пивными кружками, выкрикивали здравицы в честь Германии, ее величия и процветания. И тут грянула песня. Едва запевала вывел вступительные такты, как песню подхватил грандиозный хор голосов, и вскоре в него включился весь необъятный парк. Сотни глоток уверенно и стройно затянули мотив, не пропуская ни слова из этого патриотического гимна во славу Отечества. Сцепившись руками за спиной, люди раскачивались в такт песне во всю длину скамьи, образовав как бы единое и неразрывное целое.