Петр Худяков - Путь к Цусиме

Далее обсуждались сенсационные подробности по поводу покупки парохода "Русь". Это был старый хлам, купленный у немецкой компании торгового пароходства. Осмотрев его, Небогатов убедился, что на один котлы потребуется поставить 260 заплат. Он подумал, зачем он мне? А ему говорят, — для воздухоплавательного парка; вам без воздушных шаров никак невозможно. Поехал на "Русь", посмотрел и приказал, чтобы завтра ему показали, как это они поднимают шары. Вечером является к нему воздухоплавательный полковник и докладывает, что завтра шары смотреть нельзя. Почему? Дело в том, что наполнение шаров газом у них предполагалось двумя способами, — электрическим и химическим; так вот оказалось, что по первому способу не могут, так как машина сломалась, а химическим способом, оказывается, опасно. Нескольким лицам уж и так физиономии опалило; а дальше, говорят, боимся, что весь корабль сожжем. Хотели оставить это судно в России; но, помилуйте, говорят, что скажет общественное мнение! Пришлось взять его с собой. Дошли с "Русью" до Скагена, составили из своих офицеров комиссию, "Русь" осмотрели, нашли у нее деревянные пробки в трубках холодильника, составили протокол и марш ее в Либаву.

Этот рассказ, сбивавшийся на анекдот трагикомического свойства, возбуждает спор о том, сколько уплачено за "Русь". Одни говорят, что миллион, другие — тысяч на двести меньше. Небогатов разъясняет, что граф Строганов отдал за "Русь" собственных денег миллион, да потом казна приплатила еще тысяч 250 или триста.

Ходатайство прис. пов. Маргулиеса о приобщении к делу отчета адм. Мессера о состоянии судов, которые вошли в эскадру Небогатова, и письма адм. Бирилева, в котором он ужасается плохому состоянию эскадры, судом было отклонено. Тогда газеты "Русь" и "Бирж. Вед." напечатали 2.XII.06 следующее письмо адм. Бирилева к адм. Мессеру:

"Глубокоуважаемый Владимир Павлович! С несказанным ужасом прочел ваш отчет. Что-же это такое? Флота нет, a то, что строится — выходит негодным. Я чувствовал всю зловредность работ Верховского, что рано или поздно придется рассчитываться за веру в этого человека; и, к несчастью, вижу, что не ошибся. Конечно, предстоит рассчитываться во время войны, когда на карте будет стоять честь, а может быть, и целость страны. Нет более разнузданной расточительности, как глупо поставленная экономия. Все интересы флота сведены к личным интересам одного человека, да и в этом еще было бы пол-беды, а беда в том нравственном разложения, которое из этого вытекает. Умный, но не нравственный Верховский сделал карьеру на экономии, а за ним все дураки бросились в экономию, и началась экономическая вакханалия, в которой и деньги зря растрачиваются, и дело не делается. He понимаю управляющего (бывш. морск. министра П. П. Тыртова), его дело — пока еще сторона, а как бы стал он высоко, если бы сейчас-же назначили следственную комиссию из независимых лиц для выяснения строительных безобразий и нахождения путей, как выйти из такого неестественного положения. Ведь строила-же казна верфи; строили дорого, но крепко, а теперь строят не дешевле, и так-же долго, и из рук вон скверно. На достройку "Гангута" истрачено 350 тыс. руб., а экономия была всего в 200 тыс. руб. На исправление и достройку "Сисоя" израсходовано 900 тыс. франков. Это ли не осязательные доказательства неразумной экономии, возведенной выше цели затрат? Я читал ваш отчет с поглощающим интересом. Все правда, и правда, высказанная таким языком, которым должны говорить уважающие себя люди. Бедный Павел Петрович (Тыртов): в один год получить 2 отчета по вопросам наиважнейшим для флота и оба удручающие, и не иметь в наличии сил пресечь зло. Нет, лучше не быть властью, чем не уметь ею пользоваться. Посылаю вам мой отчет, который так-же грустен, как и ваш. Я думаю, что и все прочие отрасли управления не лучше, если в них разберутся люди, умеющие говорить правду не стесняясь… Алексей Бирилев, 1898 г. 16-го февр.; СПб. Знаменская, 15".

Для полной характеристики этого судебного разбирательства здесь приведены далее выдержки из речей прокурора и защитников. Эти выдержки составлены мною на основании официального "Отчета", опуская в них все второстепенные подробности и концентрируя сущность самых положений, имеющих общий интерес.

Приведем здесь сначала речь военно-морского прокурора ген.-м. Вогак; он говорил З 1/3 часа, делая истолкование сурового закона, написанного еще во времена парусного флота, когда личная храбрость моряков имела господствующее над всем значение. В кратком извлечении главнейшие места этой речи сводились к следующему: