Александр Панкратов-Чёрный: Судьба-злодейка

Мы сходили в храм, и она мне рассказала о кончине своей подруги. И эта ее подруга, хотя дружили они всем курсом, только Юле прислала свою исповедь и свои дневники – то есть она ее выбрала в последние дни своей жизни своим духовником, доверяя ей свое самое сокровенное. Для меня это был очень важный знак. Знак того, что Юля готова принимать исповедь как священнослужитель.

Как я уже говорил, число «семь» для меня – счастливая цифра. Вот и сын у меня родился 7 июля. Для меня семья – это «я» семь раз. У одинокого человека нет семьи. Он живет по формуле: я есмь я. Если бы я был сильным, я бы ушел в монахи. Но я слаб, я подвержен земным слабостям. Поэтому семья мне необходима. Для меня семья – это ограничитель греховности. Юля прощает мне мои слабости, потому что она верит – это всего лишь слабости, а крепость – она в семье.

Я также замечаю, что когда к моим друзьям-актерам подходят поклонницы, то их жены начинают нервничать, ревновать, потому что подходят такие красавицы – глаз не оторвать. Поэтому я всегда восхищался Ирой Алферовой. Около Саши Абдулова всегда вилось много женщин, а Ирочка просто улыбалась и проходила мимо. Вот моя Юля тоже улыбается, когда ко мне кто-то подходит. Я ее подначиваю:

– Что ты улыбаешься, смотри, какая стерва красивая подошла, так ко мне и жмется, и зовет куда-то.

А она отвечает с улыбкой:

– Санечка, значит, ты кому-то нужен, значит, ты необходим.

То есть она радуется моему успеху.

Но потом я начинаю думать, может, я ей безразличен? И сам себе отвечаю – конечно же нет. Просто моя Юля верит мне. Ведь мы же семья! А семьи без веры быть не может.

Наша жизнь есть постоянное движение. А когда мы двигаемся, мы вынуждены смотреть вперед, чтобы не налететь на препятствия; под ноги, чтобы никуда не провалиться, ни обо что не споткнуться – то есть мы смотрим вовне. У нас часто не хватает времени заглянуть внутрь себя. Но наступают в жизни мгновения, когда мы вынуждены остановиться. Моя остановка была вызвана тем, что писалась книга. В процессе работы над ней восстанавливались в памяти фрагменты жизни, складывалось из них единое целое. И поневоле сложилась жизнь заново. Я ее как бы заново пережил.

Я осознал, что на протяжении своего пути потерял многих друзей, с которыми вместе учился, работал. С кем-то разошелся по разным причинам, по несовпадению взглядов, что в жизни нередко. И сейчас, в эти моменты тишины и осмысления жизни, думаешь: что же останется после тебя? Да, безусловно, наше продолжение – это дети. Я счастливый человек, потому что судьба мне подарила чуткую и понимающую жену и замечательного талантливого сына.

Но у меня есть и другие «дети» – это мои фильмы. Больно: все инвалиды не по моей вине. Но каждый фильм – это прожитая жизнь. Моя жизнь, прожитая по сценарию другого человека. Счастлив ли я, что судьбой мне было дано прожить не только свою жизнь, но и жизни других людей, играя роли – больные роли, вымученные, вытащенные из нутра, как чека из гранаты?..

Пока писалась эта книга, я заметил, что какие-то детали стерлись из памяти, а что-то, напротив, помнится очень хорошо. Много я недосказал, много подзабыл. Но я ничего не хочу менять. Зачем? Глупо. Я сложил из этих кусочков историю жизни и выношу на Ваш суд, читатель. Здесь не все искренне. Здесь много показного – защищаюсь. Но я всегда уважал честность – наверное, потому что мне довелось родиться в тех местах, где жил уважаемый мною человек Василий Макарович Шукшин, у которого правда была самым главным мерилом жизни. Ему принадлежит фраза: «Нравственность есть Правда».

Надеюсь, в моей книге ты найдешь для себя что-то поучительное. Может быть, мой опыт поможет тебе избежать некоторых ошибок. Главное, я ничего не приукрасил, ничего не утаил. Я был честен перед тобой, читатель.