Николай Пустынцев - Сквозь свинцовую вьюгу

Отправляюсь вести наблюдение за вражескими огневыми точками. Выполз я на бугорок — время было дневное, солнечное — и только успел засечь один пулемет (бил он справа из-за кустов), как вдруг над ухом тоненько взвизгнули пули и рядом фонтанчиком вздыбилась пыль. Очевидно, меня заметил автоматчик. Что делать? Сменить позицию? Как? Если подняться и бежать полусогнувшись, он меня наверняка срежет. Я поднял над головой саперную лопатку. Ее чуть не вырвало у меня из рук. В ней оказались две пробоины.

Неприятное положение — быть дичью. Жизнь моя висела на волоске. Малейшее неосторожное движение, и на мою родину пойдет похоронная. Что я не учел? В чем враг перехитрил меня?

«Попробую так», — решил я и стал осторожно перекатываться вниз, чтобы уйти из-под обстрела. Это мне удалось. Холм скрыл меня, и автоматчик отстал. А я засек еще две вражеские пулеметные точки.

Все эти дни у нас в роте только и разговору, что о Дмитрии Щапове. Соберутся ребята и обязательно о нем гутарят: «Молодчина! Крепко он фашиста стукнул!»

Дело было так. Послал Щапова командир роты в ночное наблюдение с заданием засечь по вспышкам выстрелов новые вражеские артиллерийские батареи. В сумерки он добрался до своих траншей, перемахнул через бруствер и пополз по «нейтралке».

Он решил как можно ближе подобраться к траншеям вражеского боевого охранения: оттуда лучше обзор.

Ночь выдалась звездная, без единой тучки. Щапов достиг ската одной высотки и здесь облюбовал место для наблюдательного пункта. Дмитрию посчастливилось: до полуночи он засек четыре новые артбатареи.

В полночь до слуха разведчика донесся какой-то стук из окопов противника. Щапов насторожился.

«Придется туда наведаться, — подумал он, — узнать, что за стукотню подняли фашисты».

Дмитрий так близко подполз к вражеским траншеям, что уже различал темные силуэты размеренно наклонявшихся и взмахивавших руками немцев.

«Обрабатывают дерево. Видимо, строят блиндаж», — догадался Щапов.

Чуть левее постройки виднелись темные купы кустов краснотала. У подножия их змеилась невидимая во мгле и кустах речушка. Щапов пополз обратно. Захотелось пить. Разведчик подполз к ручью. На темной маслянистой поверхности замерцало несколько звездочек. Щапов собрался уже приникнуть к воде, как вдруг справа в кустах послышался хруст валежника. Разведчик замер. Кто-то шел, раздвигая кусты. Сомнений быть не могло: фашист! Гулко зазвенело порожнее ведро. Вот и сам гитлеровец. До него десять — двенадцать шагов. Щапов пополз к нему, но выдал себя неосторожным движением. Фашист крикнул с перепугу и дал короткую очередь. Над ухом Дмитрия дзенькнули пули. Вскочив на ноги, он в два прыжка настиг гитлеровца и нанес ему прикладом удар в висок. Фашист рухнул на землю.

Отважный разведчик захватил у убитого солдатскую книжку, взял как трофей немецкий автомат и к рассвету благополучно вернулся в свои окопы.

* * *

Чувствуется приближение осени. На небе громоздятся сумрачные однообразно-серые тучи, похожие на шинельное сукно. Зарядил обложной дождь. Окрестности затянуло мутной туманной завесой. Мы принялись ставить палатки. В соседней роще нарубили березовых кольев, на колья натянули парусину. Монотонно щелкает о брезент дождь: тук-тук-тук.

Войска фронта сорвали все попытки немецкого командования подготовить и провести новое наступление на Москву, замкнуть вокруг советской столицы «малые клещи» через Калугу в дополнение к «большим клещам» через Сталинград. Продолжая ранее начатое наступление, наши подразделения в ходе ожесточенных, длительных боев прорвали оборону 9-й немецкой армии и выдвинулись к железной дороге Ржев — Вязьма, охватив с юга ржевскую группировку врага.

Дивизия наступает по реке Вытебеть. Отбивая непрерывно следовавшие одну за другой яростные контратаки 2-й танковой немецкой армии, она шаг за шагом продвигается вперед и ведет бой за деревню Озерна. Едва рассвело, как с наших позиций ударили тяжелые орудия. Началась артиллерийская подготовка. Земля застонала от разрывов. Серый пепельный дым, словно грязная вата, окутал и Озерну, и стоящую за ней темную громаду леса.

Ребята собрались на пригорке. Лица у всех радостные, возбужденные.

— Несладко сейчас фашистам, — говорит Ягодкин. — Огонек знатный! Артиллеристы поддают жару!

Подошел командир взвода младший лейтенант Волобуев.

— Вы понимаете, — сказал он, — как важно отобрать у немцев эту Озерну, а затем захватить лес. За этим лесом начинается равнина. Брянщина. Мы обеспечиваем выход танкам на оперативный простор.