Алексей Череватенко - Небо Одессы, 1941-й

Майор Шестаков как командир был более пристрастен при обсуждении кандидатуры летчика Серогодского. Да, способный, старательный, да, храбр и отважен, однако можно — да и нужно! — привести факты нарушения боевой дисциплины. В рядах послышались возгласы.

— Да, да, нарушения дисциплины! — с нажимом повторил Шестаков, и собрание утихло. — Вспомните, как Серогодский, желая выделиться, «показать себя», оторвался от группы, один ввязался в бой, когда разумнее было пройти мимо и выполнить свою задачу. Сколько ошибок совершил он в результате такой самодеятельности! Во-первых, он пикировал под таким углом, что «ишак» мог развалиться! Ведь самолеты наши изношены и не выдерживают больших нагрузок. Во-вторых, — беспощадно продолжал Шестаков, — он оставил без прикрытия ведущего! И неизвестно, как обошлось бы, не подоспей на выручку к майору Капустину лейтенанты Шагинов и Жедаев! Такие факты, товарищи, свидельствуют о том, что Серогодскому надо поработать над собой.

Пока выступал майор, Василий, весь пунцовый, стоял, опустив голову. Прав командир, тысячу раз прав. Но не в погоне за личной славой совершал лейтенант подобные поступки. Ненависть к врагу кипела в его жилах, звала отомстить за поруганную землю. Так и постарался он это объяснить. В торжественной тишине Василий Серогодский дал слово четко и неукоснительно выполнять боевые задания, повышать свой политический уровень, укреплять дисциплину.

Собрание единогласно проголосовало за то, чтобы лейтенанта Василия Серогодского принять в ряды Коммунистической партии.

Слово для доклада по второму вопросу — о поведении коммуниста в бою председательствующий предоставил командиру полка Шестакову.

Лев Львович развернул маленький блокнот, откашлялся.

— Ну, сейчас нам достанется… — прошептал сидевший рядом техник Сергей Холошенко.

Начал командир спокойно, но чувствовалось, что внутренне он напряжен, собран. Он говорил о наших упущениях, об ошибках, которых можно было бы избежать, критиковал тех, кто допускал хотя бы малейшее нарушение дисциплины.

— В нашем деле мелочей нет, — резко сказал он. — Анализ потерь позволяет сделать вывод, что их могло быть в два раза меньше, если бы летчики не «партизанили», а прикрывали друг друга. Есть случаи, когда, желая выделиться, летчики отрываются от группы, и это приводит к гибели пилота и машины.

Напомнив о недавнем выступлении в полку секретаря обкома партии Сосновского, Шестаков обрушился на нытиков, жалобщиков:

— Запасные части им, видишь ли, подавай! А где их взять? Запомните, товарищи! Время трудное, мирное население работает под пулями, бомбами, сидит на скудном пайке, но старается обеспечить нас всем необходимым. Так что у нас сейчас одна задача: беспощадно истреблять захватчиков, показывать пример организованности, дисциплины, четкого выполнения заданий. И еще: мы должны удвоить удары по врагу. На старой, изношенной технике выигрывать победы меньшими силами и без потерь!

Юрий Борисович Рыкачев в своем выступлении поддержал докладчика. Он тоже обрушился на «партизан», которые отрываются от командира, стараются во что бы то ни стало лично сбить противника. Такое поведение приносит не пользу, а вред.

Взволнованно прозвучали выступления парторга эскадрильи Лотыша, инженера полка Кобелькова. Они сказали доброе слово в адрес инженеров Бутова и Федорова, техников Карахана, Фитисова, Ботникова, Кацена, Касака, Пеньковского, Фата. Эти люди трудились, не покладая рук, спали по три часа в сутки, забывая о еде и отдыхе. Выступающие призывали всех следовать их примеру. Время было горячее.

Первый осенний месяц оказался необыкновенно тяжелым для участников обороны Одессы. То в одном, то в другом секторе обороны противник предпринимал попытку сломить сопротивление наших войск и прорваться к городу. Гитлеровские генералы из кожи лезли вон, чтобы выполнить данное фюреру обещание: в ближайшие дни взять город.

Планы фашистских вояк лопались, как мыльный пузырь. Родина не забывала Одессу. Большая земля прислала на помощь 25 маршевых батальонов. 18 сентября в порту высадилась 157-я стрелковая дивизия и с ходу отправилась на боевые позиции. Большую помощь оказывали корабли Черноморского флота. Огнем своих пушек крейсер «Червона Україна» подавил фашистские батареи у села Новая Дофиновка.

А вот 69-й полк пополнялся далеко не достаточно. Официально мы именовались Военно-воздушными силами Одесского оборонительного района. Но какие там силы! Четыре-пять десятков потрепанных И-16… Черноморская эскадрилья была для нас большой поддержкой, летчики-моряки капитана Демченко дрались великолепно, но и у них вскоре начались потери. Что же касается эскадрильи майора Чебаника, то она к этому времени фактически перестала существовать: часть машин вышла из строя в результате значительных повреждений, несколько самолетов были сбиты зенитками противника.