Василий Шевчук - Командир атакует первым

Удачно обрабатывали наземные цели, стали настоящими штурмовиками многие летчики полка, в том числе и из последнего пополнения: Анатолий Турунов, Алексей Комаров, Алексей Иванюк, Виктор Лебедев, Станислав Внуков. Все они заслужили за эти боевые вылеты правительственные награды. Но в предпоследний день войны, 8 мая, мы потеряли одного из них - Алексея Иванюка.

Группа, в которой Иванюк шел ведомым замыкающей пары, возвращалась после выполнения задания. На его самолете что-то случилось с мотором, и он понемногу начал отставать. Здесь его и подстерег один из фашистских летчиков на реактивном самолете. На большой скорости он промчался позади группы и пущенной в общем-то наугад очередью из пушек попал в самолет Иванюка. Алексей был убит, видимо, сразу.

Еще одна утрата, понесенная полком... Во многом были виноваты в гибели молодого летчика и мы: те, кто был в группе с Алексеем, и я как командир полка, хотя и находился в это время в воздухе в другом районе, под Виттенбергом. Мы объясняли это себе тем, что давно не встречали сопротивления противника в воздухе, утратили бдительность в полете. Если бы все летчики группы ни на секунду, как это положено, не забывали об осмотрительности, они могли бы вовремя заметить реактивного хищника. Тем более что в полку недавно был случай, когда именно осмотрительность и мастерство определили победу нашего летчика, Гари Александровича Мерквиладзе, над таким же реактивным истребителем, действующим так же внезапно.

Мерквиладзе, несмотря на то что был занят поиском наземной цели, вовремя увидел приближающегося к нему противника. По скорости сближения Гари Александрович определил, что это именно реактивный самолет, не растерялся, спокойно и расчетливо выждал, когда противник подойдет к нему ближе, делая вид, что -не замечает его. За мгновение до того, как фашистский летчик открыл огонь, Гари бросил свой истребитель в сторону. Очередь прошла мимо. Следом за ней мимо проскочил и "мессер". На большой скорости он не мог повторить маневр нашего истребителя, уточнить прицеливание. Зато Мерквиладзе момент не упустил, он сразу же повернул истребитель влево, на линию пути вражеского самолета, точно рассчитал упреждение в открытии огня и нажал гашетку. Реактивный истребитель, прошитый мощной очередью "яка", задымив, пошел к земле.

В группе Алексея Иванюка забыли об осмотрительности. И уж совсем непростительным было оставить без внимания отставшего товарища. Случилось то, о чем мы беседовали с Иваном Федоровичем Кузьмичевым перед началом наступления: конец войны, и кажется, что меньше опасности, а значит, больше беспечности. Но война - до последнего выстрела война...

Вечером в полку было такое настроение, что невозможно описать двумя-тремя словами. Радостное предчувствие мира, сознание, что ты получил еще один шанс выжить в это страшное время (теперь об этом уже можно думать!) и невыразимая горечь потери боевого товарища. Его гибель как бы оттеняет, подчеркивает ощущение твоей собственной жизни. И от этого еще тяжелее становится мысль о том, что ему, Алексею Иванюку, этого чувства уже не изведать.

Чем ближе победа, тем чаще ты мечтаешь о дне, когда живым и невредимым вернешься к своим близким. Ты всем своим существом стремишься к этому дню. Ты не можешь сдержать радости и не в состоянии ее выразить - сдерживает мысль о погибшем. Неизмеримо вырастает в конце войны великое чувство радостного и трагического, которое потом назовут Чувством Победы.

За ужином в летной столовой, где обычно обсуждаются события минувшего дня, не слышно ни забористых шуток, ни веселого смеха. Но никто не посмотрит косо на товарища, если он чему-то улыбнется, если в глазах его блеснет отсвет хорошо прожитого дня, в течение которого он выполнил три боевых вылета, от хорошей весточки из дома. Нет, и в такие дни не будет у летчиков глубокого молчания, когда перед лицом смерти каждый остается один на один со своими невеселыми думами о бренности человеческой жизни. Жизнь и смерть. Радость и горе. На фронте они всегда рядом.

Вот и сейчас разве я могу не радоваться, когда в столовую входит группа летчиков и среди них я узнаю своего старого товарища, с которым давно не виделись, - Анатолия Кожевникова.

Сегодня во время одного из вылетов под Виттенберг (это на восточном берегу Эльбы) на штурмовку какого-то недобитого штаба гитлеровцев я услышал в воздухе знакомый голос и позывной. Для того чтобы убедиться в правильности предположения, я бросил в эфир: