Василий Шевчук - Командир атакует первым

Летчики - ветераны и молодежь - сидят притихшие. Сколько бы ни было на твоем счету воздушных боев, боевых вылетов, перед каждым новым по-прежнему волнуешься. Тем более, перед такими вылетами, которые - ты уже уверен последние, решающие...

Несмотря на озабоченность, все ли, действительно, ты сделал, все ли предусмотрел, все ли готово, ощущение необычайности сегодняшнего дня не покидает ни на минуту... И вот у стартового командного пункта в начале взлетной полосы останавливаются знаменосцы. Чуть колышутся от легкого утреннего ветерка полотнища полковых знамен: боевого и гвардейского. Думать о чем-то постороннем, мне кажется, даже об очень важных делах в такие секунды просто невозможно. Только чувство огромной всеобъемлющей гордости, непередаваемое ощущение неразрывности, единства с великим делом, беспредельной преданности этому делу...

Летчики в кабинах самолетов. Заряжены ракетницы. С минуты на минуту я прикажу подать сигнал "В воздух". И вот наступает время "Ч" - время долгожданного и последнего наступления. Одновременно с гулом запускаемых моторов земля буквально содрогается от грохота. Впереди аэродрома, слева, справа, сзади грохочет канонада. Бьют все виды артиллерии: гаубицы, тяжелые орудия. Утреннее небо прорезают трассы реактивных снарядов гвардейских минометов - "катюш".

И даже отсюда, с расстояния восьми километров от линии обороны противника, видно, как там, на левом берегу Нейсе, поднимаются вверх столбы пыли и дыма. Под грохот артиллерийской канонады мне кажется, что истребители взлетают беззвучно. Одна за другой уходят в воздух группы Меншутина, Корниенко, Усова, Шутта. Чуть в стороне от аэродрома проходят над самой землей штурмовики. Выше плывут бомбардировщики.

Как ни хотелось мне сесть в кабину самолета, приказ есть приказ: командирам полков первым вылетом руководить с земли. Но во втором-то уж я поднимусь в воздух.

С утра до вечера в этот памятный день, 16 апреля, знамена полка провожали и встречали летчиков. В первом вылете штурмовики под прикрытием истребителей поставили дымовую завесу вдоль реки Нейсе над окопами противника! Летчики нашего полка, вернувшись с задания, были восхищены точностью работы штурмовиков. Сам я убедился в этом через двадцать минут, когда повел очередную группу прикрытия. На левом берегу Нейсе неописуемая картина молниеносно вспоротой обороны: дым, пыль, огонь клубились над первой полосой окопов противника.

В одном из вылетов уже при возвращении домой я заметил, что с северо-запада, со стороны Берлина, идет знакомый мне самолет-корректировщик. Я спросил по радио разрешения атаковать его. Командир корпуса ответил:

- Не только можно, но и нужно.

Передав командование группой Ивану Корниенко, парой со своим ведомым Александром Божко начал разворачиваться с набором высоты. И только в этот момент заметил, что "хеншель" прикрывает пара истребителей ФВ-190. Звать своих на помощь было поздно и непростительно, потому что пара на пару соотношение вполне нормальное.

"Фоккеры", судя по всему, нас еще не видят - они идут сзади "хеншеля" и чуть выше. Решил сначала атаковать истребителей. Для Александра Божко это, пожалуй, первый серьезный воздушный бой. Главное, чтобы он не оторвался от меня. Ничего, пока все хорошо - скоро будем на траверзе с целью, но у нас значительное преимущество в высоте. Еще немного, разворот и на всякий случай предупреждаю по радио ведомого:

- Саша, разворот вправо!

Решаю бить по ведущему, хотя логичнее открыть сначала огонь по ведомому - он ближе ко мне. Но считаю, что ведущего, более опытного летчика, сбить сейчас выгодней. Это во-первых. Во-вторых, ударить по ведомому дам возможность Божко.

Пора! Палец жмет гашетку. Самолет мелко вздрагивает от отдачи пушек. Трасса, не успев оторваться от стволов, тут же впивается в самолет противника, и он сразу теряет управление. Не оглядываясь назад - нужно верить ведомому, - ищу "хеншеля". Решение сбить его с ходу пришло именно сейчас.

Корректировщик начинает маневрировать, огрызаться пулеметными очередями. Но уже поздно. С небольшого расстояния всаживаю в него длинную очередь. Успеваю заметить, что тот кренится на левое крыло. Проскакиваем цель - под нами, похоже, линия фронта. Вдоль шоссе - ожесточенный танковый бой. На северо-западе - в дымке дома Котбуса. Район знакомый. Корректировщик, почти пикируя, идет к земле. В этом же районе несколько в стороне вижу, как, врезавшись в землю, взрывается "фокке-вульф". А где же второй истребитель? Уж не в хвосте ли? Нет, не вижу. Спрашиваю ведомого: