Туве Янссон: Шляпа волшебника

Пантера прянула в воздух, ее господин сидел у нее на спине.

Быстрее света мчались они через все мировое пространство. Шипящие метеоры преграждали им путь, звездная пыль оседала на плаще Волшебника, словно снежинки в пургу.

Под ними все ярче и ярче сверкала красная искра. Волшебник ринулся прямо в Долину муми-троллей, и, сделав последний мягкий прыжок, пантера приземлилась на вершине горы.

Обитатели Муми-далена все еще сидели в глубоком раздумье перед Королевским рубином. Им казалось, что в его пламенеющих отсветах они видят все самое прекрасное, самое дерзновенное и самое чудесное из когда-либо передуманного и пережитого ими. И у них рождалось желание передумать и пережить все это еще раз. Муми-тролль вспоминал свое ночное странствие со Снусмумриком и фрёкен Снорк [21] См. повесть Туве Янссон «Комета прилетает!». , подумал он и о том, как гордо отвоевала она у моря деревянную королеву. А мама Муми-тролля воображала, что снова лежит на теплом песке, греясь в солнечных лучах, и видит клочки неба сквозь колышущиеся головки морских гвоздик.

Каждый из жителей долины был погружен в свои воспоминания. И поэтому, когда маленький белый мышонок с красными глазками, вынырнув из темноты, шмыгнул к Королевскому рубину, все так и подскочили. За ним появилась черная как смоль кошка и растянулась на траве.

Насколько известно, в Муми-далене не было ни одного белого мышонка и никакой черной кошки там тоже не было.

– Кис, кис! – позвал Хемуль.

Но кошка только сузила глаза и не удостоила его ответом.

– Добрый вечер, кузен! – поздоровалась с мышонком лесная крыса.

Белый мышонок лишь кинул на нее долгий мрачный взгляд своих красных глазок.

Муми-папа выступил вперед с двумя кубками, желая угостить вновь прибывших пуншем, но они не обратили на него ни малейшего внимания.

Какое-то странное замешательство поползло по долине, все перешептывались и только диву давались. Обеспокоенные Тофсла и Вифсла поспешно убрали рубин в чемодан и закрыли его. Но когда они собрались унести чемодан, белый мышонок поднялся на задние лапки и вдруг начал расти.

Он стал вышиною почти с дом муми-троллей. Он превратился в Волшебника с красными глазами, в белых перчатках на руках. А когда он окончательно вырос, то уселся в траву и посмотрел на Тофслу и Вифслу.

– Мерзкий старикашксла, убирайсла прочь! – сказала Вифсла.

– Где вы нашли Королевский рубин? – спросил Волшебник.

– Не лезьсла в чужие деласла, – отрезала Тофсла.

Никто никогда не видел Тофслу и Вифслу такими храбрыми.

– Я искал его триста лет, – сказал Волшебник. – Во всем мире мне ничего, кроме него, не надо.

– Таксла и намсла! – заметила Вифсла.

– Ты не можешь отобрать у них Королевский рубин, – сказал Муми-тролль. – Он честно куплен у Морры!

Но Муми-тролль ни слова не сказал о том, что рубин обменяли на собственную старую шляпу Волшебника (вообще-то у того на голове была уже новая).

– Дайте мне чем-нибудь подкрепиться, – сказал Волшебник. – Все это начинает действовать на нервы!

Муми-мама тут же подбежала с большой тарелкой блинов и вареньем.

Пока Волшебник ел, все осмелились чуть-чуть приблизиться к нему. Тот, кто ест блины с вареньем, не может быть так уж жутко опасен. С таким можно поговорить.

– Как едасла? Вкуссла? – спросила Тофсла.

– Да, спасибо, – ответил Волшебник. – Я ни разу не ел блины за последние восемьдесят лет.

Все тотчас пожалели его и придвинулись еще ближе.

Наевшись до отвала, Волшебник вытер усы и сказал:

– Я не могу отобрать у вас Королевский рубин, потому что один раз уже купленное должно быть куплено заново или подарено. Не продадите ли вы его мне, ну, скажем, за две алмазные горы и долину с разными драгоценными камнями?

– Нетсла! – хором отказались Тофсла и Вифсла.

– А не можете вы подарить мне его? – спросил Волшебник.

– Нетсла! – хором повторили Тофсла и Вифсла.

Волшебник вздохнул и с печальным видом погрузился в размышления.

Через некоторое время он сказал:

– Пусть праздник продолжается. А я вам немного поколдую. Пусть каждый загадает одно желание. Пожалуйста, загадывайте! Господа муми-тролли начинают!

Мама Муми-тролля чуточку заколебалась.

– Это должны быть вещи, которые видны, – спросила она, – или идеи? Если вы, господин Волшебник, понимаете, что я имею в виду?