Якоб Гримм: Сказки Черного леса [сборник]

Решил тогда наместник подчинить её силой. Однажды, улучив момент, когда муж женщины уехал в лес за дровами, вскочил он на коня и поскакал к его дому. Решил он принять ванну и велел женщине приготовить большую бадью с водой. Та неохотно послушалась. Когда бадья была наполнена, наместник снял одежду, уселся в воду и потребовал, чтобы женщина вымыла ему голову. Но та под разными предлогами всё отказывалась и, как могла, тянула время. Сама же между тем молилась, чтобы небеса уберегли её от беды и бесчестья.

И в этот момент возвратился из леса хозяин дома. Заметив с порога, что жена чем-то сильно встревожена, он спросил:

– Что с тобой, милая? Почему не встречаешь меня радостно, как прежде?

– Ах, дорогой муж, – грустно отвечала она, – там, в комнате, сидит в бадье наш господин. Явился он ни свет ни заря и велел приготовить ванную. А потом потребовал, чтобы я подошла и вымыла ему голову! Но я отказалась.

И тогда, поразмыслив, сказал ей муж:

– Если всё так и было, то успокойся. Бояться тебе нечего. Сейчас я сам обслужу нашего господина. Да так, что больше он тебя никогда не потревожит!

Вошёл крестьянин в комнату, где в бадье с водой сидел наместник, и, схватив топор, зарубил его насмерть.

Когда в кантонах Ури и Швиц правил имперский наместник Гесслер, в горах, неподалеку от замка, жил человек по имени Вернер Штауффахер. Построил он себе красивый дом.

Однажды проезжал мимо наместник и увидел превосходное строение. Подозвал он к себе Штауффахера и спрашивает:

– Кому принадлежит такой прекрасный дом?

Замялся мужчина, не решаясь признаться, что это его дом. Поэтому он ответил уклончиво:

– Принадлежит он вашей милости. А я, как ваш верный вассал, временно в нём проживаю.

Успокоился Гесслер и довольный отправился к себе в замок.

Но Штауффахер оказался смышлёным малым. После этого случая заподозрил он, что захочет наместник поскорее его погубить, чтобы завладеть потом всем его имуществом.

Но и жена его, Гертруда, тоже была мудрой и порядочной женщиной. Почувствовала она, что одолевает мужа печаль, и спрашивает:

– Отчего ты так грустен, мой милый супруг?

И не успокоилась она до тех пор, пока всего у него не выпытала.

А потом и говорит:

– Нужен тебе добрый совет. Отправляйся-ка, не мешкая, к своим верным друзьям и всё им расскажи.

И вскоре встретились на лугу, неподалёку от озера Фирвальштеттерзее трое мужчин: Вальтер Фюрст из Ури, Вернер Штауффахер из Швица и Арнольд фон Мельхталь из Унтервальдена, – тот самый, отцу которого выкололи глаза.

Они долго совещались и решили заключить союз. Поклялись они вместе бороться с несправедливостью и, насколько хватит сил, пресекать и наказывать зло.

Правил в кантоне Швиц императорский наместник Гесслер. Однажды отправился он из своей резиденции в Ури. Проведя некоторое время в Альтдорфе, велел он на местном рынке под липой вкопать столб. Повесил он на столб свою шляпу, а рядом поставил одного из верных слуг. А потом велел глашатаям повсюду объявить:

– Всякий проходящий мимо человек должен поклониться шляпе и приветствовать её, как если бы там стоял сам господин наместник.

Жил в этой местности один честный мирянин. Звали его Вильгельм Телль. Проходя мимо шляпы, не исполнил он приказ наместника и не поклонился. Слуга, зорко следивший за всеми прохожими, сразу же доложил о случившемся своему господину.

Вызвал наместник Телля к себе и спрашивает:

– Почему это ты не поклонился столбу со шляпой? Разве не слышал ты мой приказ?

А Вильгельм Телль, прикинувшись невеждой, отвечал:

– Достопочтенный господин, произошло это по неосторожности, а не из злого умысла. Мне и в голову не могло прийти, что ваша милость затеял это всерьёз. Видит бог, следовало мне вести себя благоразумнее…

А был Вильгельм Телль очень искусным стрелком, и никто не мог с ним сравниться в меткости. Было у него двое сыновей, которых он очень любил. Наместник всё это знал. Велел он привести к нему обоих сыновей Телля и спрашивает:

– Кого из них ты любишь больше?

– Ваша милость, оба сына одинаково мне дороги, – честно отвечал Телль.

Тогда наместник говорит:

– Вильгельм, слышал я, что ты искусно владеешь арбалетом. Говорят даже, будто нет тебе равных. Сейчас ты докажешь мне своё мастерство. Должен ты будешь сбить стрелой это яблоко с головы одного из твоих детей. Если это тебе удастся, то и я буду считать тебя отменным стрелком.