Кеннет Грэм - Ветер в ивах

– Крот, дружище, сказать, что я сонный, – так это просто не то слово: я падаю. Ты ляжешь там, у стены? Тогда я тут. Отличный домик. Всё так удобно!..

Он лёг на лавку, завернулся с головой в одеяло, и глубокий сон подхватил его, как жнейка подхватывает сноп ячменя.

Усталый Крот не стал медлить, и скоро его голова покоилась на мягкой подушке. Но, прежде чем сомкнуть глаза, он ещё раз окинул взглядом комнату. Комната таяла в зыбком свете пламени, которое, покачиваясь, отсвечивало на милых старых вещах – вещах, так долго и незаметно живших с ним и ныне вновь готовых служить ему без лишних слов, обид и упрёков. Он находился как раз в том настроении, к которому упорно и незаметно подталкивал его Крыс. Он ясно видел, как просто, непритязательно и тесновато было всё вокруг, но не менее ясно видел, как всё здесь для него дорого и как нужна каждому такая точка опоры. Он ведь не собирался отказываться от новой жизни, поворачиваться спиной к солнцу и воздуху и заползать в этот дом, чтобы остаться в нём навсегда. Широкий мир был слишком могуч, и зов его доносился до Крота даже здесь. Он знал, что ему суждено вернуться к вольным просторам.

Но было приятно сознавать, что всё тут, дома, принадлежит ему, любой предмет всегда рад хозяину, который всегда найдёт здесь тёплый, радушный приём.

То было ясным солнечным утром раннего лета. Река вернулась к привычному руслу и течению, и жаркое солнце, казалось, цепкими лучами вытягивало из земли зелень, кусты и травы. Крот и Водяной Крыс встали с рассветом: в связи с открытием гребного сезона они были страшно заняты. Они красили, конопатили, починяли банки и вёсла, искали потерянные удочки и остроги.

Они уже кончали завтракать и обсуждали планы на день, когда в дверь громко постучали.

– Тьфу ты, – произнёс вымазавшийся в желтке Крыс. – Будь другом, Крот, ты уже доел, посмотри, кто там.

Крот пошёл к дверям. Крыс услыхал, как он вскрикнул от изумления и, распахнув дверь в гостиную, провозгласил:

– Те же и Барсук!

Чтобы Барсук сам явился с визитом – это и впрямь было удивительно. Те, кому он был нужен, поджидали его рано утром и поздно вечером, когда он спокойно проходил вдоль полей. Или же шли к нему домой, в глубину Дикой Чащи, а это было не простое мероприятие.

Барсук протопал в комнату и встал, глядя на хозяев без тени улыбки. Крыс уронил ложку на скатерть и сидел с открытым ртом. Наконец Барсук торжественно изрёк:

– Час настал!

– Чего час? – неловко спросил Крыс и оглянулся на стенные часы.

– Спроси лучше: кого час? – ответил Барсук. – Настал час Жаба! Час для Жаба! Я говорил, что займусь им, когда зима кончится, и я намерен заняться им сегодня же!

– Ура, займёмся Жабом! – восторженно заорал Крот. – Мы из него выбьем дурь!

– Как сообщают из надёжных источников, – продолжал Барсук, – сегодня утром в Жабсфорд привезут на опробование новый автомобиль с мотором повышенной мощности. Быть может, в этот самый момент Жаб облачается в безобразное одеяние, чем превращает себя из сравнительно благообразного Жаба в пугало, с которым не дай бог встретиться в темноте. Вы двое немедленно отправитесь со мною в Жабсфорд, где и начнётся операция «Спасение».

– Точно! – вскочив на ноги, крикнул Крыс. – Спасём это несчастное, неразумное существо, усмирим его, и он станет самым смирным из всех Жабов на свете!

И с Барсуком во главе они тронулись в путь, чтобы исполнить долг милосердия.

Когда зверям приходится идти вместе, они идут гуськом, согласно правилам здравого смысла, а не болтаются поперёк дороги, так что один не может подбежать к другому в случае внезапной угрозы.

У подъезда Жабсфорда они, как и предсказал Барсук, увидели сверкающий новизной громадный, ярко-красный (любимый цвет Жаба) автомобиль. Они не успели подняться по ступенькам, как дверь открылась и к ним навстречу враскачку вышел мистер Жаб, в очках, кепи, крагах, защитном плаще, с огромными перчатками-раструбами под мышкой.