Джефри Триз: Холмы Варны

- Ты кого-нибудь ищешь? - раздался за его спиной ласковый голос, негромкий и музыкальный.

Повернувшись, он встретил дружеский взгляд пожилого человека в черном, бритого, длинноносого, улыбающегося, с длинными волосами, аккуратно ниспадающими на воротник.

- Прошу прощения, синьор, я хотел бы видеть мессера Альда Мануция.

Тот улыбнулся:

- Ты его видишь.

- Ax!.. - Алан поспешно поклонился. - У меня к тебе письмо от достопочтенного Эразма. - При этом имени лицо итальянца озарилось радостью. И... и нельзя ли нам поговорить наедине?

- Конечно, мой юный друг. Прошу сюда!

Вслед за ним Алан поднялся по лестнице в комнату, уставленную книгами. Он сразу узнал небольшие аккуратные томики, которыми славилось заведение Альда, насколько удобнее были они, чем тяжелые дорогие фолианты других книгопечатников! Комнату украшали мраморный бюст Вергилия и изящная статуэтка какой-то греческой нимфы. На подоконнике стояла ваза с пронизанными солнцем синими гиацинтами. Стол был завален письмами, рукописями, гранками и всякими деловыми бумагами.

Альд прочел письмо, а потом вопросительно посмотрел на юношу. Алан рассказал ему все, что знал.

- Алексид! - Лицо итальянца вновь озарилось радостью, спокойные глаза заблестели. - Найти комедию Алексида - да, это было бы действительно чудом. Он виновато усмехнулся. - Тебе, наверное, странно, юноша, что простое упоминание о какой-то книге так меня взволновало? Не знаю, поверишь ли ты, но я готов проливать настоящие слезы при мысли о всех тех греческих книгах, которые утрачены для современного человека.

- Я понимаю, синьор, - ведь в мире так мало книг.

- Вот-вот. - Альд жестом остановил его. - Подумай, мой юный друг, сосчитай; забудь на минуту про творения греков и римлян, забудь про обширные труды отцов церкви - это, конечно, весьма святые книги, но, увы, невероятно скучные! Что еще мы создали? Что еще можно читать? Прекрасные стихи наших Данте и Петрарки, остроумные новеллы Боккаччо, хроники Фруассара, стихи и проза ваших англичан - Чосера и Мелори, несколько старинных французских героических поэм... Что еще мог бы ты назвать?

- Ничего, синьор. Для того чтобы пересчитать великие книги, которые создала Европа после заката Греции и Рима, хватит и десяти пальцев.

- И вот теперь, после того как греческая литература пребывала в забвении более тысячи лет, мы вдруг открыли сокровище под самым нашим носом: поэзия, трагедии, комедии, исторические, философские, научные сочинения... Сокровища, сказал я? Да-да, но сокровища, погребенные в старых подвалах и склепах, служащие пищей для плесени и мышей! Страшно подумать, как обращаются с книгами в некоторых монастырях - монахи даже режут пергамент на мелкие кусочки, чтобы писать на них молитвы, а потом продавать эти амулеты паломникам за несколько медных монет. При одной мысли об этом я прихожу в бешенство!

- Не понимаю... - Алан запнулся. - Когда я начал учиться в Кембридже, и познакомился с Эразмом, и узнал то новое, что принесли нам последние годы... у меня в мозгу словно вспыхнул яркий свет, я словно проснулся после долгого сна. И теперь я не понимаю, как могут люди, к тому же образованные люди, оставаться равнодушными ко всему этому.

- Равнодушными? - повторил Альд. - Да многие из них боятся этого нового знания.

- Боятся?

- Разве ты забыл слова нашего друга Эразма? - И итальянец негромко, с чувством произнес: - "Мир наконец-то начал обретать рассудок, словно пробуждаясь после долгого сна. И все же находятся люди, которые упрямо противятся этому, руками и ногами цепляясь за свое древнее невежество".

- Но почему?

- Он и это объяснил, - усмехнулся итальянец. - "Они страшатся возрождения хороших книг, ибо, если мир станет мудрее, им уже не удастся скрыть, что они ничего не знают".

- Таких людей мне доводилось встречать в Кембридже. - И, рассмеявшись, Алан рассказал Альду о своем последнем вечере в университете.

- Превосходно! - одобрительно воскликнул Альд. - Истинный рыцарь знания и человек действия, ты больше всякого другого подходишь для подобного предприятия. Ну, а теперь поговорим о деле. Ты сказал, что это место называется Варна?

- Так, во всяком случае, называется озеро. Ты слышал о нем?

- Нет. Но я наведу справки. На это потребуется время, однако в Венеции можно узнать все, что угодно, - нужно лишь терпение. Город полон купцов и путешественников, побывавших во всех уголках земли. Предоставь это мне, а сам погости у нас, отдохни после дороги и наберись сил для дальнего пути.