Лайман Бом - Чудесный чародей из страны Гр. «The Wonderful Wizard of Oz» в правильном переводе

Заметив её серебряные туфельки, Бок сказал:

– Должно быть, вы великая колдунья.

– Почему? – спросила девочка.

– Потому что носите серебряные туфли и убили Злую Ведьму. Кроме того, в вашем наряде присутствует белый цвет, а только ведьмы и колдуньи носят белое.

– Моё платье в сине-белую клетку, – сказала Дороти, разглаживая складки.

– Это очень мило с вашей стороны, – ответил Бок. – Синий – цвет чмошиков, а белый – колдовской. Так мы понимаем, что вы – дружелюбная ведьма.

Дороти не знала, что на это ответить, поскольку все явно принимали её за ведьму, а она была всего лишь обычной девочкой, которая оказалась в чужой стране случайно, волей циклона.

Когда она устала наблюдать за танцами, Бок проводил её в дом, где предоставил в полное распоряжение комнату с миленькой кроваткой. Простыни были из белого полотна, и Дороти крепко проспала в них до утра с Тото, свернувшимся рядом на синем коврике.

Она обильно позавтракала и понаблюдала за крошечным чмошиком-малышом, который играл с Тото, дёргал его за хвост, ползал и смеялся, чем очень позабавил Дороти. Тото вызывал любопытство у всех окружающих, поскольку они никогда раньше не видели собак.

– Как далеко отсюда Изумрудный Город? – спросила девочка.

– Не знаю, – рассудительно ответил Бок. – Я никогда там не был. Людям лучше держаться от Гр подальше, если у них нет к нему дел. Но Изумрудный Город далеко, вы потратите много дней. Здешний край богатый и приятный, однако вам придётся миновать дикие и опасные места, прежде чем вы доберётесь до конца.

Это слегка обеспокоило Дороти, но она знала, что только Великий Гр может помочь ей вернуться в Канзас, поэтому она храбро решила не сворачивать с пути.

Она попрощалась с друзьями и снова отправилась по дороге из жёлтого кирпича. Пройдя несколько миль, она собралась остановиться передохнуть и взобралась на соседнюю изгородь. За изгородью простиралось большое кукурузное поле. Неподалёку она увидела Пугало, водружённое на высокий шест, чтобы отгонять от созревшей кукурузы птиц.

Дороти подпёрла подбородок рукой и задумчиво смотрела на Пугало. Головой ему служил мешочек, набитый соломой, а глаза, нос и рот были подрисованы, чтобы напоминать лицо. Старая островерхая синяя шляпа, некогда принадлежавшая какому-то чмошику, венчала его голову, а остальную часть туловища изображал синий костюм, поношенный, выцветший, и тоже набитый соломой. На ногах были старые сапоги с синим верхом, какие в этой стране носили мужчины, а над початками кукурузы его поддерживал шест, воткнутый сзади.

Пока Дороти с интересом вглядывалась в странное нарисованное лицо Пугала, она с удивлением заметила, как один глаз медленно ей подмигнул. Поначалу она решила, что обозналась, поскольку ни одно пугало в Канзасе не умело подмигивать, но тут фигура дружелюбно ей кивнула. Тогда девочка слезла с изгороди и приблизилась к Пугалу, а Тото уже бегал вокруг шеста и лаял.

– Добрый день, – сказало Пугало довольно сиплым голосом.

– Вы разговариваете? – спросила девочка в изумлении.

– Разумеется, – ответило Пугало. – Как поживаешь?

– Очень хорошо, спасибо, – вежливо сказала Дороти. – А вы как?

– А я не очень, – сказало Пугало с улыбкой. – Уж больно утомительно торчать тут день и ночь, отпугивая ворон.

– А спуститься вы не можете? – спросила Дороти.

– Нет, у меня сзади торчит этот шест. Если бы ты соизволила его вытащить, я был бы премного тебе благодарен.

Дороти потянулась и обеими руками сняла фигуру с шеста, поскольку, будучи набитой соломой, она оказалась совсем лёгкой.

– Большое спасибо, – сказало Пугало, когда оказалось на земле. – Я чувствую себя новым человеком.

Дороти была сбита с толку, ведь довольно странно слышать, как соломенный человек разговаривает, и видеть, как он кланяется и идёт рядом.

– Ты кто? – поинтересовалось Пугало, потянувшись и зевнув. – И куда ты идёшь?

– Меня зовут Дороти, – отвечала девочка, – а иду я в Изумрудный Город попросить Великого Гр отправить меня обратно в Канзас.

– А где этот Изумрудный Город, – спросило оно. – И кто такой Гр?

– Как, ты не знаешь? – поразилась она.

– Нет, правда. Я ничего не знаю. Видишь ли, я набит соломой, так что у меня совсем нет мозгов, – грустно ответило Пугало.

– О, – вздохнула Дороти, – мне тебя жутко жалко.