Виктор Астафьев: 13 черных кошек и другие истории

— Скоро светать будет.

— Ага…

Потянул прохладный ветерок, а вместе с ним донесся и шум летящего самолета. Теперь он идет высоко, и его не видно.

— Ой! Что это? — вскрикнул Коля.

Над Волгой летит что-то большое, темное, покачиваясь на стропах парашюта. Очень похоже на человека, но почему он не кричит? Ведь падает в реку, а тут очень глубоко. И вдруг Митя понял, что не человек, а мина опускается в воду. Вот она уже у самой поверхности реки… Еще немного — и ударится о нее. Вдруг взорвется?

Митя зажмурил глаза и прижался лицом к земле. Тихий всплеск, а потом бульканье. Митя приподнял голову.

…Вторая мина легла около самого яра. Сначала даже казалось, что она падает на берег. Напрасно ребята ждали еще час. Самолетов больше не было и мин тоже…

Из темноты выплыл противоположный берег. Ночных страхов как не бывало. Что делать дальше? Бежать к папе? А вдруг он еще не пришел со своего поста… Может, здесь посидеть и подождать, не придет ли кто…

А в ушах звучат слова отца:

— Первое дело — заметить мину. Потом немедля доложить на матросский пост.

— Бежим к матросам! — крикнул Митя и вскочил на ноги.

По галькам бежать босиком не совсем удобно, и ребята вскарабкались на яр. Вот и тропинка. Ноги сразу вымокли в холодной росе.

— А удочки? — спросил Коля, глядя с обрыва на лежащие на гальках удилища.

Митя остановился в нерешительности. И удочки оставлять жалко, и спускаться за ними не хочется.

— Никто не возьмет. Побежали!

…У входа в землянку сидит матрос и подкладывает ветки в небольшой костер, над которым висит закопченный котелок.

Заметив бегущих ребят, матрос встал и крикнул в землянку:

— Старшина! Никак еще гонцы!

Из низкой двери, согнувшись чуть не вдвое, вышел старшина. На его груди несколько медалей. Ленточки их потемнели, полосок не видно, и нельзя узнать, какие это медали. Но это и не так важно: главное — награжденный.

Перебивая друг друга, ребята рассказали старшине, что видели, как самолет поставил две мины. Они думали, что старшина выслушает их, похвалит и отпустит, но вышло иначе.

— Пойдемте, — сказал старшина и пропустил ребят в землянку.

Ребята робко переступили порог. Как ни говори, ведь не в простую землянку зашли: фронтовая землянка. Митя осмотрелся по сторонам. Ничего особенного — в углу нары, закрытые серыми одеялами, потолок из бревен, только вот разве то, что на гвоздиках висят автоматы да под столиком стоят железные коробки.

Старшина сразу подошел к телефону и стал вызывать какого-то агронома. Агроном, видимо, ответил, так как старшина перестал вызывать и начал говорить. Ребята ничего не поняли из их разговора: слова знакомые, русские, но зачем они? Вместо того, чтобы рассказать, что Коля и Митя видели, как у Марьина яра поставили две мины, и нужно их взорвать, старшина говорит, что на бахче у Никифора сегодня ночью градом разбило два арбуза! Зачем обманывать? Града вовсе не было, а бахчи и близко не найдешь! Уж кто-кто, а Митя об этом знал бы!

Потом старшина начал спрашивать всякие мелочи: сколько летало самолетов, в каком направлении, на какой высоте, стреляли или нет, была луна или нет, как падали мины и многое другое. Уж очень это — было неинтересно, и ребята приуныли. А Митя даже подумал:

«Старался, старался, а что из этого вышло? Старшина занялся пустыми разговорами, а мины лежат. Знать бы, что так получится — сидел бы дома! И рыбы не поймал, и домой идти надо…»

Старшина записал все сказанное ребятами в толстый журнал, отодвинул его в сторону и спросил:

— Что носы повесили, хлопчики? Такое большое дело сделали, радоваться надо! Если бы не вы — не знали бы мы об этих минах и мог бы пароход взорваться… Ну, улыбнитесь! — Старшина подошел к Коле, взял его за плечи и потряс.

— Да-а-а, — сказал тот, — говорите, что дело большое, а сами по телефону с агрономом о каких-то арбузах говорили… А о минах ничего не доложили.

— Как не доложили? — У старшины в глазах появилась усмешка. — Агроном-то ведь это условно! Это командир тральщиков! Он сейчас здесь будет. А про арбузы я говорил для маскировки. Вдруг фашистский разведчик подключился к линии и подслушивает. И пусть слушает! Ничего он не поймет из моего доклада! Ясно?

Конечно, ясно! Теперь всякий поймет. И ребята заулыбались.

— Товарищ старшина, — спросил Митя после небольшой паузы. — А вам здесь очень скучно?

— Почему так думаешь? Кино, театров нет, но скучать не приходится.

— А зачем вы тогда у нас про луну спрашивали? — Митя хитро прищурился. «Вот и поймал я вас!» — подумал он.