Поп охранял свой дом и имущество с дубинкой, попадья с кочергой, церковный служка - с метлой, сын Анатолий - с двухствольным ружьем, поповна Ангелина - с электрическим фонарем. Ложась спать, обследовали все закоулки, чуланы, заглядывали и в подпечье и под кровать.
Жившая в поповском доме старая барыня, последняя владелица сожженного имения, и та вооружилась зонтиком - во все темные углы тыкала и крепче прижимала к груди клубок синей шерсти, единственное имущество, с которым она выбежала когда-то из горевшего дома.
Девочка на побегушках, Дуняшка, со страху металась без толку и всем мешала, всем попадалась под ноги, как бестолковая кошка.
Каждый день, каждую ночь приключались какие-нибудь беды.
То самовар утром распаялся. Загудел, засвистел вдруг как сумасшедший, пар из него пошел и потекло олово.
И весь он скорежился, как бес на картинке Страшного суда.
То коровы с пастбища как бешеные прибежали, хвосты вверх, рогами трясут, бьют копытами, ревут, словно им под хвостами скипидаром смазали. Вокруг двора носятся, через заборы перепрыгивают, капусту топчут...
То вдруг пчелы с утра не вылетали. Самый взяток - липа зацвела, а они гудят в ульях, в воздухе над пчельником ни одной. Бросился поп-пчеловод и вместо божьего слова пустил такое ругательство, что попова дочка, бежавшая за ним, споткнулась и об дымарь нос расквасила.
Оказалось, у всех пчелиных домиков летки глиной замазаны!
Когда попадья побежала в сельсовет жаловаться, Тимофей только руками развел.
- Ну, - говорит, - матушка, это не иначе в вашем быту завелись бесовские шутки!
Не выдержало поповское семейство такой осады и выслало Дуняшку парламентером с наказом найти этого скверного Данилку. Пусть получит для своей болезной бабки Агафьи злополучного меду.
Данилка пришел как ни в чем не бывало, такой же, как всегда, вялый, робкий, бледный, но чашку для меда принес большущую деревянную, из каких в деревне квас хлебают.
И пока ее медом не наполнили, с места не стронулся.
А когда ушел своей валкой походочкой, бесовские проделки как рукой сняло.
Все в поповском доме успокоились, и даже трусливая Дуняшка больше не взвизгивала, напуганной кошкой не металась и не попадалась под ноги.
НЕОЖИДАННЫЙ ПОДАРОК
- Ну и как же вам удалось устроить попу такую катавасию? - спросил Иван Кочетков, встретив спешащего куда-то лобастого Степку.
Мальчишка посмотрел на него серьезно и ответил:
- Это, дядя Ваня, партийная тайна.
- Ну мне-то можно сказать! Не бойся - я умею хранить партийные тайны. Так, значит, если действовать из подполья, врагам страшней?
- Ого, еще как! - засмеялся Степан.
- А ты знаешь, что в Москве уже есть такая ребячья партия, которая действует открыто, никого не боится, даже издает свой журнал. Смотри, вот какой!
Иван Кочетков вынул из кармана журнал с красивой обложкой, на которой был изображен босой мальчишка в красном галстуке, с барабаном на ремне. Назывался журнал необыкновенно - "Барабан".
- Это я в Сасове по делам нашего комбеда был, узнавал насчет организации артели и нечаянно на станции купил, - пояснил Иван.
- Так вот, всем кому хочешь и продают? - подивился Степан, не в силах оторваться от красивой обложки.
- Да ты почитай, что там про ребячью партию написано, - улыбнулся Иван. - Возьми вот!
Забыв даже поблагодарить, Степан с журналом помчался собирать свою партию на экстренное собрание.
Собрались в старом овине, на краю села, за оврагом.
Читали по старой привычке тайно, чтобы кулацкие дети не подсмотрели.
Каждую статью перечитывали по нескольку раз.
И разными глазами, разными голосами. Прочтет Степан - шумят: "Дай Павлушке-побаснику, у него получается с выражением!" Прочтет Павлушка опять шумят: у него вроде сказки выходит. Иван-бесштан засучивает рукава:
"А ну, давайте-ка я прочту, у меня голос громкий".
И начинает бубнить, как из бочки. "Непонятно, отдай Данилке - у него голос ясней!" Читает Данилка. Уж так читали, так читали - журнал в двух местах порвали.
И на всех страницах отпечатались все пальцы ребят из партии свободных.
А когда насытились чтением, как голодные хлебом, начали рассуждать.
- Теперь к нам не подступись! - сказал Сережкаурван. - Поднимем знамя и выйдем на улицу открыто - теперь нас не тронь, мы под красным знаменем!
- Если мы в пионерскую партию вступим, - расхрабрился робкий Антошка-лутошка, - чуть что - за нас все пионеры заступятся, а их - вон смотри-ка, что пишут, по всей Расеи - тыщи!
Читать дальше