Виктория Кош - Ника, принцесса айнов

– В то время правители жили наверху, – продолжал Сказитель, – и были самым уважаемым кланом. Потому что лишь правители на Заэгрине могут дотрагиваться до блума. Ни феи, ни сказители, ни трубадуры, ни единороги на такое не способны.

Аста это знала. Но все равно не понимала, как правители в прошлом могли быть главными, если сейчас они никто, рабы пещер, обреченные рождаться и жить в темноте всю жизнь.

– А потом блум ушел под землю. За ним спустились правители, потому что блум – основа жизни на Заэгрине. Но поднимать его на поверхность правители не умеют, поэтому Заэгрин теперь зависит от трубадуров.

– И они командуют нами, как хотят, – сказала Шелла.

– Почему блум ушел под землю? – спросила Аста.

Сказитель вздохнул.

– Это было так давно, что память подводит меня. Может, кто-то на Заэгрине и помнит о тех событиях, но не я.

– Было бы здорово вернуть блум обратно, – медленно сказал Дор. Он всегда думал, в первую очередь, о том, что можно сделать. – Мы бы тоже могли выйти на поверхность.

– Размечтался, – фыркнула Шелла.

– Мечта – первый шаг на пути к реальности. – Лицо Сказителя в переменчивом свете блума казалось вырезанным из камня. – Может, именно ты, Дор, разгадаешь загадку блума и вернешь его наверх. Или Аста…

У Асты заколотилось сердце. Может быть, она. А, может быть, они с Дором вместе. Она перехватила внимательный взгляд Дора. Похоже, он думал о том же самом.

– Ну когда сказка? – заныл Тиль, самый маленький. Он дремал на коленях Эрны, своей сестры, но открывал сонные глаза, боясь пропустить самое интересное.

Сказитель улыбнулся.

– Будет тебе сказка…

Тетя Оля дала им полчаса на то, чтобы разобрать вещи, а потом позвала пить чай. К чаю были бутерброды с нелюбимой колбасой Ники, а у большой красной кружки, которая ей досталась, была трещина на ручке. Каждый раз поднимая кружку, Ника боялась, что ручка треснет. У них дома все было иначе. Всегда все новое, целое, и никакой любительской колбасы.

– …здесь у нас всех есть свои обязанности, – говорила тетя Оля. – Вы тоже будете помогать.

Карина радостно кивнула, запихивая в рот колбасу.

– Дома у нас не было никаких обязанностей, – резко сказала Ника.

– У меня домработницы нет. Поэтому работают все.

– А мама–

– Ваша мама обо всем знает и согласна. – Тетя Оля искоса глянула на Нику. – Пора знакомиться с реальной жизнью, принцессы.

Для Ники реальная жизнь сначала приобрела форму сумки для продуктов. Тетя Оля выдала ей сумку, мятый листок со списком покупок, объяснила, как дойти до магазина.

– Карина слишком маленькая, чтобы ходить одной за покупками. Поэтому она будет мыть полы, а ты пойдешь в магазин.

Карина – вот дурочка – с довольным лицом побежала за ведром и тряпкой. Ника молча вышла на улицу.

Участок за домом был большим. Ника в жизни не видела ничего более ужасного. Кривая дорожка заросла травой. Старая яблоня раскинула ветви словно сгорбленное лесное чудище. Яблок на ней почти не было, несколько гниющих валялись на земле. Деревянная скамейка с проломанной спинкой, непонятные металлические пруты, торчащие из земли. Напротив входной двери стояла покосившаяся теплица без окон. Буйные растения, выглядывающие из дверного проема, были ростом с Нику и явно росли сами по себе.

Дома на их участке был открытый бассейн, площадка и теннисный корт, а вместо травы был газон. Безупречный.

Еле сдерживая слезы, Ника пошла к выходу на улицу. К магазину надо было идти дальше по тропинке вдоль дороги, уклоняясь от крапивы и надеясь, что из лопухов ничего не выпрыгнет и не выползет. Ника была так занята тем, что у нее под ногами, что не увидела то, что происходит над головой.

– Эй, осторожнее!

Крик прозвучал слишком поздно. Плюх, плюх, плюх. Спелые сливы как маленькие бомбочки посыпались на Нику сверху. На голову, на платье, на кроссовки. Платью не повезло больше всего. Ее чудесное, классное, крутое платье, которое мама привезла из Нью-Йорка и которого точно не было ни у кого тут, было испачкано. Спереди на фисташковом фоне растекалось гнусное темно-фиолетовое пятно.

Ника вскинула голову. У обочины росло большое дерево. Судя по месиву из плодов под ним и пятну на платье Ники, это была слива. На дереве сидел мальчик с пластиковой бутылью. У мальчика были светлые волосы и загорелое лицо. У бутыли был отрезан верх; она была почти доверху наполнена сливами.

– У тебя руки кривые? – закричала Ника. – Посмотри, что ты сделал с моим платьем!