Джейми Литтлер - Ледяное сердце [litres с оптимизированными иллюстрациями]

– Там гораздо теплее, чем здесь. Ну, по крайней мере, не так морозно, – продолжила Луна. – И охотиться хорошо. Меньше левиафанов. Но Конвой там долго не задержится – странствия у нас в крови. Моя мама – настоящий герой и искатель приключений, а папа и старшая сестра научили меня всему, что я знаю о навигации. Даже подарили его на мою десятую зиму. – Луна постучала пальцем по компасу, пристёгнутому к её запястью, и засияла от гордости.

– Ты по ним скучаешь? – тихо спросил Эш.

Луна вынырнула из своих радостных мыслей и решительно замотала головой:

– Конечно, нет, я же Странник! Мы не скучаем по людям – мы живём только ради приключений!

Но Эш ей не поверил.

– Знаешь, в том, чтобы скучать, нет ничего плохого. Я вот скучаю по своим родителям, хотя никогда по-настоящему их не знал.

Эшу показалось, что решительное лицо Луны на какое-то мгновение смягчилось.

Он впервые увидел девочку-следопыта такой уязвимой. Но это выражение исчезло прежде, чем Эш успел понять, показалось ему или нет.

– Эй, и давно ты висишь вниз головой? – пошутил он, пытаясь разрядить обстановку.

– Ого, я даже не знаю. Наверное, слишком давно. Меня даже немного мутит. – Луна высунула язык, подтверждая свои слова, и, перевернувшись на верёвках, уселась за стол. – Слушай, почему бы нам не опробовать твою новую дудку? Вряд ли это будет хуже, чем твоё пение, верно?

– Ты про окарину? Сыграть тебе песню? – сказал Эш, вдруг начиная нервничать. – Не знаю, стоит ли… наверное, нет.

– Сыграй песню! Сыграй песню! – начала скандировать Луна.

– Да, давай, парень, – вмешалась сидевшая напротив Йалла. – Или ты это сделаешь, или я начну петь, и, поверь, никому не стоит это слышать.

– Видишь, Эш? Публика требует! Играй! Играй! Играй! – настаивала Луна.

– Даже не знаю… – Эш почувствовал, как его лицо заливает жар. Но Луна продолжала использовать свой волшебный дар убеждения, повторяя одно и то же, и Эш почувствовал, что сдаётся. – Ладно, я попробую… Знаете… Я… я сочинил песню, – после короткого молчания признался Эш. – Про нашу команду. Она… она довольно глупая, и, эм, я закончил её только сегодня.

Эш глубоко вдохнул и, чтобы не передумать, поскорее запел:

– Это было чудесно, Эш, – мягко сказала Йалла, когда он замолчал. – Но песня ещё не закончена.

– Разве? – растерянно спросил Эш.

– Да. Там нет тебя и Тобу. Без вас, ребята, наша команда теперь неполная.

В памяти Эша вдруг вспыхнуло потрясённое, полное боли лицо Тобу. В нём снова шевельнулось чувство вины.

– Кстати, о твоём опекуне, где же наш могучий ворчун? – пробормотала Бом. Она посмотрела на мастера Подда, ожидая ответа, но тот лежал на столе вниз лицом, наслаждаясь сладкой дремотой после принятого (и, очевидно, проигранного) вызова на состязание по поглощению грога.

Эш уставился в миску с тушёным мясом, которая стояла перед ним на столе, словно надеялся отыскать там нужную ему смелость.

– Не знаю, – промямлил он. – Я… я его выгнал. Освободил от обязанности быть моим опекуном.

Бом выглядела удивлённой, а Луна скривила лицо.

– Но почему?!

– Мне нужно научиться ткать Песни, а Тобу давал мне только бессмысленные упражнения. К тому же, что бы я ни делал, для него всё было недостаточно хорошо!

– Фу на тебя, Эш, – сказала Луна. – Пора повзрослеть уже! Может, он и был с тобой строг, но только потому, что не желал твоей смерти.

– Ты говоришь совсем как он, – проворчал Эш. – И ты даже не знаешь, из-за чего Тобу изгнали…

– О? Из-за чего же?

– Он… ну… он… Ладно, на самом деле, я тоже не знаю, но Сколл считает, что за что-то плохое. И ведьма-ворона сказала, что ему нельзя доверять!

Луна закатила глаза.

– Только не снова…